Книга вторая. Как я был волком

— Что делать? — воззрилась на меня Тома, похожая на черта больше, чем сам черт.

— Обойдем. Глянем сбоку.

Ночью можно не слишком удаляться. Мы шагали осторожно, снова перейдя на четыре ноги. Для таких случаев нормально. Через полчаса оказались сбоку от нужного места.

Сначала я ничего не видел. Но Юлиан засел за камень, явно чувствуя кого-то неподалеку. Иногда его природная трусость играла на руку. Я сказал «трусость»? Теперь это стало осторожностью. В военных условиях весьма полезное качество.

Мы с Томой расположились рядом и принялись наблюдать. Не зря. Из невидимого проема вылез человек. Рыкцарь, судя по одежде. Силуэт замер у обрыва, приподнял юбку. Зажурчало.

Итак, пещера занята, нужно искать другое пристанище.

Про одежду с оружием можно забыть. Найдя, такое не оставляют. Наша троица уныло побрела вниз. В лес. Но сначала — найти чистую воду. Я постоянно озирался, но пока без толку.

Мы все дальше уходили от пещеры.

— Волки! — истерически выдохнул Юлиан.

— На дерево! — сама собой вылетела у меня команда.

Приглянулось соседнее, более высокое и разлапистое. Руки в прыжке зацепились за ветви, мы подтянулись, помогая друг другу. В глубине сознания я теперь признавал, что новый спутник неплохо помогает. Будь мы вдвоем, все кончилось бы раньше и хуже.

Оставлю новые мысли внутри. Плюсы не всегда перевешивают минусы. Насчет последних еще все впереди, к Нострадамусам не ходи.

Небольшая группа волков выметнулись под наше дерево. С осознанием, что добыча ускользнула, глухой рык перешел в злобный лай. Учуяв неопытных юнцов, звери немного успокоились. Клыкастые мохнатые тушки обосновались внизу и лишь порыкивали иногда — решили взять измором. Их даже не смущало, что нас трое. Обычно троих уже не задирали.

Я стукнул себя по лбу. Моя ошибка. Мы не показали себя, свои силы и количество, а сразу отступили. Защита — отсроченная смерть, сколько раз повторять. Нужно было встретить их на земле, в готовности рвать и метать. Волки боятся одного запаха человолков…

Чтоб их всех с потрохами. Запах. Мы даже пахли обычными испуганными людьми. Если пахли. Если грязь позволяла пахнуть чем-то еще, кроме себя самой.

А следы мы оставляли уже двуногие. Пусть и частично. Не это ли привело волков, вместо того, чтоб отпугнуть?

— Сейчас я их… — привстал на ветви Юлиан.

Воющая братия шарахнулась от прыснувшей горячей струйки. Я покачал головой. Не скоро парню стать обычным человеком. Многое придется забыть, многое вспомнить, многому научиться. От чего-то отрешиться категорически. Например, от того, что творил сейчас. Ни один нормальный человек никогда не допустит ничего подобного.

— Так их! Так! — завопила Тома, становясь между веток. — Вот вам! И от меня!

Мой взгляд шарахнулся в сторону. Так о чем я?

Ага. Что ни один нормальный…

Кто здесь видел нормальных?

— И от меня! — с королевским торжеством проорал я, не отставая от команды, левой рукой хватаясь за соседнюю ветвь над головой, а правую используя как направляющую.

Вжикнула острая мысль, уже совершенно ненормальная: раз нет воды, можно отмыться от грязи, помогая друг другу подобным образом.

Такое следует держать при себе. На сегодня я единственный трезвомыслящий в этой компании. Не стоит подрывать репутацию. Наоборот, мое дело — осаживать других.

Завершилась экзекуция нашим дружным хохотом. До слез. Что еще оставалось? Только посмеяться над тем, что в иной ситуации невообразимо.

Как командир отряда, я понимал еще одно. Организмам все равно захотелось бы позже, пришлось бы искать возможность. А тут — с куражом и почти что с доблестью. Сойдемся на том, что все к лучшему.

Залегшие поодаль волки злобно глядели на нас. Уходить они не собирались. Глаза блестели в лунном свете, пасти густо дышали, с них падала слюна.

— Командир? — обратилась Тома совсем без подвоха. Иронии ни в одном глазу. Я действительно был командир. Настоящий. — Что дальше?

Моя рука ткнула в небо:

— Ночь. Надо поспать. Утро вечера мудренее.

Пришлось лезть на самый верх, под крону, чтоб вообще не видеть тех, кто поджидает внизу. Тома с наслаждением вытянулась вдоль длинной качающейся ветви. Руки и ноги свесились, щека прижалась к коре. Девушка стала похожа на отдыхающую кошку. Еще мурлыкнула бы.

Я недовольно хмыкнул. Не то. Мой организм во сне часто ворочается. Имеется вариант лучше.

— Юлиан, здесь можно соорудить такое же гнездо, как в долине?

— Дерево подходящее.

Оглядевшись и построив в уме план, он принялся надламывать одни ветви и сплетать с другими. Я помогал. И Тома подключилась к общему делу, набирая на высоте дополнительный стройматериал. Получавшийся каркас быстро обрастал жесткостью, а после — лиственной мягкостью. В конце Юлиан замаскировал его снизу дополнительными ветвями, качавшимися, как родные. На всякий случай.

Можно располагаться. Осталось одно неудобство: грязь. Она высохла и стала осыпаться пылью и целыми струпьями.

— Переживем, — объявил я, понимая, что альтернатив две: слизывание по-волчьи и поиск водоема. Обе по разным причинам невыполнимы.