Книга Z. Глазами военных, мирных, волонтёров. Том 1

Ротный сидел на ящиках с боекомплектом и приказывал таскать всё многочисленное ротное имущество к передовым позициям. В этот момент к нам выбежали разведчики, заняли круговую оборону и сообщили, что как раз на нас идёт прорыв. Ротный ничтоже сумняшеся заявил: «Вчера тут прорыва не было, а сегодня он типа будет? Продолжайте таскать БК». Атака в итоге состоялась, но её, спасибо разведчикам, остановили.

Мы вышли в само Долгенькое, но там было не лучше. Посёлок поливали из всего, что стреляло. Зато мы нашли там вкуснейший гречишный мёд, но отравились водой из местного колодца, от которой у меня полдня выворачивало живот.

Там же мы встретились с бойцами БАРСа[34] из Краснодара и Адыгеи — отчаянные парни, которые как у себя дома ходили по этим лесам и выискивали украинских военных. В первый же день мы видели, как они выводили с десяток пленных, а их командир с позывным Череп сказал, что его тут все знают и что именно его отряд первым вошёл в Долгенькое.

Ещё разведчики нам рассказали, где находятся украинские позиции. В этих лесах, по их словам, были санатории и детские лагеря, которые украинцы превратили в укрепрайоны, в лесу стояли замаскированные миномёты в разных местах, а один расчёт передвигался между орудиями, отрабатывал раз пять и перемещался дальше. В итоге наша поздняя ответка летела туда, где уже никого не было. БАРСы также нам рассказали, что отсюда их скоро выводят и они поедут отдохнут в Изюме, а потом отправятся в Лиман. Что с ними было дальше, все знают.

В Долгеньком по нам били танки, стрелковое, АГС, артиллерия, миномёты, РСЗО, пресловутые «польские миномёты»[35] и даже авиация. С нашей стороны авиацией и не пахло. Для борьбы с самолётами противника перебросили расчёты каких-то лютых ПЗРКшников из-под Херсона, успевших насбивать уже десятка два вражеских летунов.

Страшную картину на самом деле являл тот посёлок. Из развалин и руин проглядывался довольно ухоженный и обеспеченный п.г.т., но постоянная битва, которая там шла каждую минуту, стёрла его в пыль. На наших глазах танки ВСУ складывали дома прямо перед нами, ПТУРы сжигали бронемашины, полные личного состава и БК, а в полях образовывались огромные воронки. В итоге ВСУ вычислили все наши позиции в посёлке и нанесли удары точно в цель.

С контузией меня отправили эвакуировать тяжелораненых. Выезжая из посёлка, мы увидели колону БТР, на которой сидело около сотни мужиков в таких же железных касках, которые когда-то были у нас.

Спасибо молодому пареньку, российскому военному медику, который вовремя и на ходу, в трясущейся на бездорожье мотолыге, оказал всю необходимую помощь нашим тяжелораненым и тем самым спас их жизни.

Из Изюма нас в итоге отправили в ЛНР, а там развезли по больницам.

Потом были бесконечные уколы и капельницы, ВВК[36] и наконец-то указ президента о демобилизации студентов. Для меня Изюмская эпопея закончилась.

В больнице, получив доступ к интернету, я узнал, что происходило у моих друзей в 202-м полку под Балаклеей. Обстановка у них мало отличалась от нашей. Проблемы были всё те же — абсолютный пофигизм командиров, отсутствие работы с личным составом, разложение, стресс от больших потерь, почти полное отсутствие прикрытия. Когда началось украинское наступление на Балаклею, парни на передовых позициях остались одни. Двое моих друзей попали в плен. Один уже вернулся и рассказал о тех ужасах, которые происходили с ним в застенках ГУР. Мало кто говорил об этом тогда и говорит сейчас, но 202-й стрелковый полк фактически перестал существовать и погиб под Балаклеей, многие до последнего сражались, кто-то из-за отсутствия командования и связи попал в плен, но как боевой единицы полка уже не существовало. Для российских СМИ и военкоров его под Балаклеей вообще будто бы не было. Наш 204-й полк вышел из Изюма почти сразу при падении Балаклеи. Наше командование не стало ждать, когда их оставят, и решило выходить вместе с основными силами российской армии. Приказов, куда ехать, где за нимать позиции, никаких не было, наш полк поехал в сторону Белгородской области, но там им сказали, что их не ждут, и в итоге колонна пошла по направлению к Лисичанску. Возможно в том числе из-за этого отсутствия приказов не удалось тогда выставить фронт по реке Оскол.

Когда писал этот текст, я вспомнил, как на переправе мы посмеивались над одним пареньком, студентом, который постоянно попадал во всякие передряги. То автомат потеряет, то вещи постирает в дефицитной питьевой воде, то автомат начнёт на посту разбирать. Именно он в итоге, вернувшись домой, написал героическую книгу, в которой рассказал, как он освобождал Изюм и уничтожал украинских военных одним взглядом. Тогда кто-то из нас пошутил, что книга должна называться пафосно, как американский боевик, например, «Изюмская жара».

НА ИНФОРМАЦИОННЫХ ФРОНТАХ Екатерина Агранович, блогер, автор телеграм-канала «Катруся»