Книги крови. I–III

Но в те ночи, когда договоренностей не было, Гэвин действовал сам по себе и полагался на удачу. С работой на улице он справлялся мастерски. Никто другой так не разбирался в языке полунамеков. В искусной смеси из подбадривания и безразличия, невинности и блуда. Незаметно перенести вес с левой ноги на правую и продемонстрировать пах в лучшем ракурсе. Никакой вульгарности, никакого разврата. Лишь ненавязчивое обещание.

Гэвин гордился тем, что между такими его уловками редко проходило больше нескольких минут, и точно уж не больше часа. Если правильно повести игру и высмотреть подходящую для дела недовольную жену или опечаленного мужа, то вскоре они тебя и накормят (а иногда и приоденут), уложат в постель и удовлетворенно пожелают спокойной ночи еще до того, как последний поезд метро отправится до Хаммерсмита. Прошли времена получасовых свиданий с тремя минетами и разовым трахом за один вечер. Во-первых, он такого больше не жаждал, а во-вторых, готовился к тому, что его карьера в ближайшие годы изменится. Из уличной шлюхи он станет жиголо, из жиголо – содержанцем, а там и супругом. Он знал, что когда-нибудь женится на одной из вдов, возможно, даже на почтенной даме из Флориды. Та рассказывала, как представляет их вдвоем у своего бассейна в Форт-Лодердейле, и за эту фантазию он продолжал хранить к старушке теплые чувства. Пусть до цели Гэвин еще не добрался, но рано или поздно он добьется своего. Проблема заключалась в том, что цветам требуется трепетный уход, а многие из них, к сожалению, погибали, прежде чем успевали дать плоды.

Спокойно, в этом году все получится. Да, определенно в этом. Гэвин был совершенно уверен, что осень принесет ему нечто замечательное.

А пока он наблюдал, как все глубже становились морщинки вокруг его чудесного рта (тот, без сомнения, был чудесным), и прикидывал свои шансы в соревновании времени с везением.

Была четверть десятого. Двадцать девятое сентября выдалось холодным, и даже в фойе отеля «Империал» оказалось зябко. В этом году бабье лето не осчастливило улицы своим посещением. Осень вцепилась в Лондон мертвой хваткой и безжалостно трясла город.

Холод добрался и до его зуба, до его несчастного, крошащегося зуба. Если бы Гэвин пошел к дантисту, вместо того чтобы перевернуться на другой бок и проспать еще час, то не ощущал бы таких неудобств. Что ж, теперь уже поздно, придется идти завтра. Завтра будет уйма времени. И нет нужды записываться на прием. Он просто улыбнется секретарше, та растает и скажет, что найдет для него местечко в расписании, он снова улыбнется, она покраснеет, и он тут же встретится с дантистом, вместо того чтобы ждать две недели, как бедные задроты, которым не досталось чудесного лица.

А сегодня придется просто смириться. Ему нужен всего лишь один паршивый клиент – чей-нибудь муженек, который щедро заплатит за то, чтобы у него взяли в рот – а потом можно отправиться в Сохо и там удовольствоваться собственными отражениями в каком-нибудь ночном клубе. Если только ему не попадется какой-нибудь фрик, жаждущий исповедоваться, можно будет просто сплюнуть и освободиться уже к половине одиннадцатого.

Но сегодня была не его ночь. За стойкой регистрации «Империала» объявилась новая физиономия. Худой тип с заостренным лицом и несовпадающим с цветом волос «ковриком», приклеенным к макушке. Новенький почти полчаса косился на Гэвина.

Обычный портье, Мэдокс, был простачком, с которым легко справиться. Он скрывал свою ориентацию, но раз-другой Гэвин видел его не в тех барах и вил из него веревки. Мэдокс даже купил на часок его общество пару месяцев назад. Да и ставка у администратора была невысокой – полезное качество. Но этот новичок оказался злобным натуралом и раскусил игру Гэвина.

Тот беззаботно прошелся по темно-бордовому ковру до автомата с сигаретами, чуть пританцовывая в такт музыке, которая звучала в фойе. Чертовски паршивая ночь.

Когда он развернулся с пачкой «Винстона» в руке, портье его уже поджидал.

– Простите… сэр, – свою манеру речи он явно натренировал, а не приобрел от природы.

Гэвин ответил ему с чарующим взглядом:

– Да?

– Вы действительно проживаете в этом отеле… сэр?

– Действительно…

– Если нет, администрация будет признательна, если вы немедленно покинете помещение.

– Я кое-кого жду.

– Неужели? – портье не верил ни единому слову. – Что ж, просто назовите мне имя…

– Нет необходимости.

– Назовите имя, – настаивал мужчина, – и я с удовольствием проверю, есть ли ваш… знакомый… в отеле.

Ублюдок пытался давить и почти не давал выбора. Гэвину оставалось либо, сохраняя хладнокровие, покинуть фойе, либо пристыдить его, притворившись разгневанным клиентом. Скорее из чувства противоречия, чем по зрелому размышлению, он выбрал последнее.

– Вы не имеете никакого права… – начал он угрожающе, но его слова не тронули портье.