Книжная лавка госпожи Валенсии

Каркуша пришла следом и сейчас внимательно за мной наблюдала, стоя рядом с ванной. Надо будет завтра устроить где-нибудь птичью купальню, чтобы отмыть воронихе испачканное кровью крыло.

Я быстро скинула с себя платье и под внимательным птичьим взглядом забралась в ванну. Вода, конечно, не была горячей, а всего лишь приятно теплой, но сейчас и это показалось мне роскошью.

Я зажмурилась от блаженства, чувствуя, как расслабляется тело. Услышав шелест, открыла глаза и увидела ворониху, сидевшую на бортике ванны и смотревшую на меня черным глазом.

— Значит, уже можешь немного летать, проказница? — спросила я птицу. — Что ж, Амриэль не обманул — свое дело он знает. Придется отблагодарить его не только сидром, но и кусочком шарлотки. Это будет очень по-соседски, тебе так не кажется, Каркуша?

— Прекрати называть меня этим нелепым именем. Я ворон! — ворчливо произнес кто-то, а когда я поняла, что голос исходит из птичьего клюва, взвизгнула и поспешно прикрыла грудь руками.

Глава 9

— Ты умеешь говорить? — переспросила шепотом. И хотя я уже видела настоящего эльфа и даже живого гнома, говорящий ворон стал последней каплей. — Это все эльф? Его магия? Амриэль, если это твои штучки, чтобы увидеть меня без одежды, я тебе уши надеру! — выкрикнула я, взмахивая рукой, чтобы прогнать птицу с бортика ванны. Но ворон даже не шелохнулся. Я же, поняв, что снова оголилась, прижала к груди не только руки, но и колени. Как назло, кусок материи, который я собиралась использовать в качестве полотенца, лежал на каминной полке и, чтобы взять его, мне пришлось бы встать.

— Эльф здесь ни при чем, — отозвался ворон. — Я умел говорить и до этого.

Я сглотнула.

— А что же молчал?

Ворон переступил с лапки на лапку.

— Не было желания общаться. Я собирался молчать и дальше, вот только сил больше нет слушать, как ты величаешь меня воронихой, да еще и Кар... Кар... Нет, я отказываюсь это повторять!

Я, не удержавшись, хмыкнула, за что заработала внимательный птичий взгляд.

— А как же тебя зовут?

Ворон задумался.

— Арх, — произнес наконец он. И хотя прозвучало правдиво, мне показалось, что в голосе ворона проскользнуло едва уловимое сомнение.

— Ты лжешь. Это не твое имя, — покачала я головой.

— Почему ты так решила?

— Ты задумался. Свое имя произносишь не задумываясь.

— А тебе многое об этом известно, верно, Валенсия? — поинтересовался ворон.

Я прищурилась. Надо мной, что, насмехается птица?! Вспомнив, как без умолку болтала с вороном, пока готовила, как пересказала почти всю свою жизнь, как посылала проклятия нахалке Валенсии, поняла, что у него есть на это полное право.

— Я и не говорю, что это мое имя! Меня зовут Валентина, но эта наглая воровка, в чьей лавке мы сейчас находимся, украла мою жизнь, тело, судьбу и даже мое имя! А вот как оказался в этой лавке ты — большой вопрос. Ты от кого-то убегал, то есть улетал? Может быть, ты что-то украл?

— Я? — так искренне изумился ворон, что я вмиг ощутила укол вины.

— Мне казалось, что птицы любят блестящие вещицы, вот я и подумала, что ты что -то у кого-то стащил, а хозяин оказался не сильно этому рад, — предположила я, но, заметив пристальный птичий взгляд, поспешила добавить: — Прости, если ошиблась.

— Ошиблась, Тина, — сухо заметил Арх. Он даже голову вскинул, обиженный моим предположением.

— Меня зовут Валентина, — напомнила я, чувствуя, как по телу бегут мурашки. Кажется, с купанием пора заканчивать. И хотя молодого тела стесняться не приходилось, все -таки я испытывала стыд. Хоть Арх и птица, а существо разумное. — Отвернись, — велела ворону.

— Я уже и так все видел, — ворчливо отозвался тот, но все-таки повернулся ко мне спиной.

Следя за вороном, я выбралась из ванны и быстро обмотала полотенце вокруг тела, чувствуя, как нервное напряжение снова захватывает каждую клеточку. Вот вам и расслабляющая ванна. Все насмарку.

— А теперь давай начистоту — кто тебя ранил?

— Зачем тебе знать это? — наклонил ворон голову, когда я встала перед ним.

— Ну, не знаю... поделиться своей историей.

— Оставлю это право за тобой, — отозвался ворон, припоминая мне часы кухонных откровений.

— Хорошо, спрошу прямо: мне есть чего опасаться? Судя по всему, ты замешан в каких -то нечистых делах, а я не хочу иметь дело со здешней полицией, или как это у вас называется. Проблем у меня, как ты понимаешь, сейчас и так предостаточно.

Тебе ничего не угрожает, поверь.

Я посмотрела в кристально честные глаза ворона, если можно так сказать о птичьих глазах.

— Тебе есть куда лететь?

— Уже не терпится от меня избавиться? — насмешливо уточнил Арх.

— Вовсе нет. Живи здесь, сколько хочешь. Вот только не знаю, будет ли довольна хозяйка этой лавки такому соседу, когда вернется обратно.

— Она не вернется, — уверенно заявил ворон.

— Я сделаю все, чтобы вернулась!

— Не могу запретить тебе предаваться несбыточным мечтам, Тина, — отозвался ворон.

— Это не мое имя! — резче, чем планировала, ответила я. — Меня зовут Вален... Вален...

— Под внимательным птичьим взглядом я смешалась. — Уж лучше зови меня Валенсия. Все равно нельзя, чтобы кто-то догадался, что я это не она.