Книжная лавка госпожи Валенсии

— Дай-ка подумать. Может быть, «Под крылом ворчливого ворона»? Или «Место, где книги парят по ночам»? А как тебе «Безумные книги на любой вкус»? А вообще, знаешь, мне нравилось и старое название. Ведь именно здесь мы встретились. Мне уже не терпится все здесь обустроить как следует и собрать книжный кружок. — Я подняла голову и посмотрела на Эрхарда. — Я ведь смогу часто приходить сюда? Я совершенно далека от замковой жизни. Если, конечно, дело не касается твоей библиотеки. Там я вмиг наведу порядок.

Эрхард улыбался, нежно проводя пальцами по моей щеке.

— Займешься лавкой чуть позже. У нас много дел, Тина.

— Но ведь я ничего не смыслю в.

Палец Эрхарда переместился на мои губы.

— Ты голос рассудка и справедливости, Тина. Именно ты помогла мне другими глазами взглянуть на происходящее в Рагрэйне. Но сейчас я немного не об этом.

— А о чем же тогда?

— О подготовке к свадьбе. К тому же необходимо переделать нашу спальню. Тебе она не понравилась, насколько я помню, — лукаво сказал Эрхард. Я вспомнила, как говорила об этом змеелюду, возомнившему себя императором.

— Спальня — это хорошо, — тихо произнесла я, лаская его взглядом. — Кстати говоря, а здесь спальня уже готова? — спросила как бы между прочим.

— О да, — серьезно ответил Эрхард. — Хочешь посмотреть?

— Только посмотреть? — не удержалась я. Вместо ответа владыка подхватил меня на руки. От неожиданности я взвизгнула.

— Думаю, мы заслужили небольшой отдых. А сразу после свадебного обряда мы полетим с тобой к Льдистому Морю. Ты ведь говорила, что хочешь услышать песни сирен.

— Но ведь они поют лишь раз в году, — напомнила я.

— В Ночь Сирен, верно. И она как раз через неделю. А знаешь, какой день сегодня? — аккуратно положив меня на кровать и устроившись рядом, спросил Эрхард.

— Самый лучший, — прошептала я в его улыбающиеся губы.

— День летнего солнцестояния, — между поцелуями проговорил Эрхард.

Еще месяц назад я ждала этого дня со страхом, боясь не успеть отыскать альманах, но сейчас лишь радостно рассмеялась, когда мое платье полетело на пол.

— Как я и сказала: самый лучший день, потому что ты рядом.

Всем телом прижимаясь к Эрхарду, я отчетливо осознала, что никогда еще не была так счастлива. Искренне. По-настоящему. До мурашек и боли в сердце. Но только теперь оно болело от любви. А не это ли самое главное?

Эпилог

Где-то в нашем мире...

— Ленси, любовь моя, как ты себя чувствуешь?

Лежавшая на большой кровати Валенсия улыбнулась своему обеспокоенному мужу, в карих глазах которого сияла безграничная любовь. Валенсия только что проснулась, но сразу прислушалась к своему сердцу — это уже вошло в привычку. Оно билось спокойно и ровно.

— Все хорошо, Эрик. Ведь операцию делали лучшие доктора, уж тебе ли не знать.

Мужчина кивнул и поцеловал руку Валенсии, сжав ее в своих крупных ладонях.

— Принесу тебе завтрак.

Валенсия кивнула и снова прикрыла глаза. Восстановление, по словам доктора, который приходил каждый день, чтобы проверить пациентку после тяжелой операции, шло своим порядком. Муж, известный кардиохирург, подключил все свои связи, чтобы помочь своей обожаемой Ленси.

Месяц назад, оказавшись в этом чужом, непонятном мире, она чувствовала лишь злость и растерянность. Проклятие невезения, испугавшись мести которого она и бежала из Рагрэйна, все-таки настигло ее. Иначе как объяснить то, что ей досталось больное, постаревшее тело?

Первые дни оказались ужасными. Приходилось выслушивать замечания от грымзы-заведующей по поводу того, что Валентина Алексеевна стала совершенно рассеянной и все путает, так еще и собственное сердце, маленький предатель, билось так, словно то хотело вырваться из груди, то замирало, и тогда Валенсии казалось, что оно совершенно остановило свой бег. Это до ужаса пугало ее, ведь она не привыкла к тому, что собственное тело может оказаться врагом. Но Валенсия была не из тех, кто опускает руки. Лучшая на курсе в академии, после ее окончания она не захотела отправляться в глушь и хоронить себя там, хотя мадам Гортензия не раз говорила, что Валенсия могла бы со временем стать верховной ведьмой. Но Валенсия метила выше. Куда выше. Что ей место верховной? Сидит себе в глуши, изредка летает на шабаш. Скучно. Ни почета, ни уважения, ни славы. Нет, такая скучная жизнь Валенсии не подходила. И она отказалась. Ее место с радостью заняла единственная подруга, желания которой были куда как скромнее желаний Валенсии.

Еще во время учебы Валенсия торговала запрещенными зельями — купить их всегда было много желающих, — и после окончания академии приобрела с торгов книжную лавку. Так она смогла остаться в Грэймхире. Но это был лишь маленький шаг навстречу роскошной жизни.