Книжная жизнь Нины Хилл

На этих словах вся тревога Нины окончательно испарилась, уступив место холодному гневу. Нельзя сказать, что это было к добру. Иногда в компании, когда тревога становилась слишком сильной, ее устами овладевала странная безумная уверенность, что приводило не к самым приятным последствиям.

– Ну, – сказала она с деланым безразличием, – если я самозванка, то веду очень долгую аферу, потому что я ходила в школу как Нина Хилл, окончила университет как Нина Хилл, получила работу как Нина Хилл и вот уже шесть лет там работаю, прикидываясь кем-то незначительным. В расчете на то, что человек, о котором я никогда в жизни не слышала, однажды умрет и оставит мне загадочное нечто, – она вскинула руки. – Это очаровательная смесь цинизма с оптимизмом, но для аферы слишком много усилий, тебе не кажется?

Кто-то засмеялся, но Лидию эти слова не повеселили.

– К тому же, – продолжала Нина, – не я пришла к вам, а вы связались со мной. Я понятия не имела, кто мой отец. Это мог быть кто угодно.

– Твоя мать – проститутка? – спросила Лидия.

Нина помолчала.

– Нет, – ответила она ровным голосом. – Я не это имела в виду. Она новостной фотограф. Получила Пулитцеровскую премию.

– Лоис Лейн получила Пулитцеровскую премию, а она – вымышленный персонаж.

Нина это знала и внезапно поняла, что Лидия, несмотря на свою сволочную натуру, так же любит различные факты. Однако промелькнувшее чувство приязни тут же рассеялась, едва Лидия заговорила дальше.

– Ну и где твоя одинокая потаскуха – мать?

– В Китае.

– Удобно.

– Нет, если нужно что-то ей вручить.

Тут со своего конца стола подала голос Элиза:

– Все это просто смешно. Если Уильям хотел что-то оставить этой женщине, то на этом вопрос закрыт, нет? Он имел право оставить кому угодно что угодно, так? – она повернулась и посмотрела на Нину. – Я, кстати, не убивала его. Он умер от сердечного приступа, после того как много лет пил, курил и ел красное мясо почти три раза в день, – она пожала плечами. – Когда мы встретились, он перестал, но вред уже был нанесен.

– Ты промыла ему мозги, – сказала Лидия. – Он стал вегетарианцем. Убеждал меня сесть на соковую диету. Это было ужасно.

Нина, подняв брови, посмотрела на Саркасяна:

– Есть ли какие-то подозрения относительно смерти моего отца?

– Да, есть подозрения, действительно ли он твой отец, – выплюнула Лидия.

– Нет, – ответил Саркасян, закатывая глаза. – Никаких подозрений. Как верно сказала Элиза, он умер в семьдесят лет от сердечного приступа.

Элиза посмотрела на Лидию долгим взглядом:

– Ты почти не общалась с дедом, Лидия. Не понимаю, с чего ты взяла, что что-то знаешь о его здоровье. Когда ты в последний раз его навещала?

Она была очень элегантна, эта женщина: белокурые волосы, серая кашемировая шаль поверх темно-серого кашемирового свитера, связки золотых цепочек и браслетов. Но при этом казалась по-человечески раздраженной и немного взъерошенной. Возможно, оттого, что ей приходилось иметь дело с умалишенной бывшей женой и падчерицей, которая была как минимум наполовину василиском.

– Ты не давала никому его навещать. Прятала его, чтобы настроить против нас.

Удивительно, сколько гнева вкладывала Лидия в каждый слог, умудряясь при этом говорить ровным голосом.

К разговору наконец присоединился Питер.

– Лидия, дорогуша, это же не сериал. Честно говоря, поразительно, что Уильям вообще продержался так долго, и нападать на его вдову некрасиво и бестактно. Элиза любила Уильяма.

Лидия резко повернулась к нему:

– Питер, ты понятия не имеешь, что такое женская красота, так что не суй сюда свой нос.

– Серьезно? – спросил Арчи. – Теперь ты нападаешь на Питера?

Лидия сердито ткнула в него пальцем.

– Арчи, не лезь. Тебя вообще здесь быть не должно. Тебе достается больше денег, чем любому из нас. Так какое тебе дело?

Арчи вспыхнул:

– Потому что моя мать умерла! Повезло, нечего сказать… Может, ты и счастлива была бы обменять свою мать на презренный металл, но мы с Беккой…

Внезапно все заговорили одновременно, и никто не стеснялся в выражениях.

– Господи! – громко сказала Нина, и разговор тут же смолк. – Вы все ненормальные. Я не приду на оглашение завещание, мне все равно, что он мне оставил, до свидания!

Лидия лучилась самодовольством. Поверенный казался обеспокоенным. Остальные выглядели так, будто им неловко.

Нина встала и поскорее вышла на улицу, пока не начала задыхаться. Прислонившись к стене здания, она медленно сползла по ней и осталась сидеть на тротуаре. Сунула голову между колен, дожидаясь, когда организм придет в норму. Сейчас она пойдет домой, выпьет бренди и сменит номер телефона, а может, и фамилию, чтобы не иметь больше с Рейнольдсами никаких дел.

Она отчаянно надеялась, что и они больше не захотят иметь с ней дела.

Глава 12 в которой Нине выпадает еще один шанс вести себя по-человечески