Книжный домик в Тоскане

Чай – это важнейший этап в посещении нашего книжного магазина. Горячий зимой и холодный летом. Зимой мы используем сорт, который производится в Испании и представлен бесконечным количеством вкусов. Прежде всего делается основной выбор: зеленый, черный, красный или белый. Затем нужно выбрать между ванилью, бергамотом, женьшенем, манго, лаймом, куркумой, имбирем, корицей, мандарином, медом и лимоном.

Упаковка выглядит очень по-мексикански: яркие, насыщенные, хорошо сочетающиеся между собой цвета. Мы прозвали его чай Фриды Кало.

И совсем другое дело, каким образом преподносит себя чай, поступающий из Кента. Английский чай в английской упаковке. Это настоящие коллекционные упаковки, украшенные сверху портретом какой-нибудь писательницы или писателя. Здесь есть Джейн Остин на черном китайском чае с лепестками розы, Шарлотта Бронте на зеленом китайском чае с цветками жасмина, «Алиса в Стране чудес» с большим количеством клубники и смесью фруктов: кусочками яблока, гибискусом, ягодами бузины, шиповником и ананасом. Совершенно особенный чай – с Мэри Шелли, рожденный из смеси черного шри-ланкийского чая и фиалок, а еще чай с «Маленькими женщинами», аромат которого навеян тортом «Красный бархат»: он изготовлен из смеси черного чая с шоколадом и ванилью.

Естественно, там, где есть превосходный чай, не может не быть отличного джема, и тут уж мы постарались. Все началось с одной очаровательной женщины. Кажется, будто она появилась из фильма Бернардо Бертолуччи. Ее зовут Анна, и она виолончелистка, с 1983 года играющая в оркестре на фестивале «Флорентийский музыкальный май». Анна любит готовить, и она использует два разных имени: одно для игры в оркестре и другое для тех блюд, что готовит. У нее серые глаза, благодаря которым ее красота остается неувядающей. Не знаю, что такого в ее руках и какое ими движет волшебство, что позволяет ей делать то, что она делает, но она придумала имя для этой своей страсти: «Новая музыка на кухне».

Ей идеально подходят слова Колетт: «Кухня – настоящая кухня – состоит из тех, кто пробует, вдыхает аромат, уносится на мгновение мечтой, добавляет капельку оливкового масла, щепотку соли, листик тимьяна; из тех, кто взвешивает без весов, отсчитывает время, не глядя на часы, следит за жарким лишь внутренним оком и смешивает яйца, муку и масло по вдохновению, как какая-нибудь добрая волшебница»[36].

Вместе с ней мы изобрели литературные джемы. Я изучила, выяснила, разведала вкусы писателей или их персонажей, а Анна добавила к этому свою фантазию. Так она приготовила джем Вирджинии Вулф с горькими апельсинами и виски, джем Джейн Остин с яблоками, лаймом и корицей, джем Колетт со сливами и звездчатым анисом, джем, посвященный Дино и Сибилле[37] – с грушами «вольпина», собранными с векового дерева на вилле Бивильяно, недалеко от Марради, где родился Дино Кампана, и томленными в красном вине с пряностями. Маленькие шедевры, которые очень полюбились нашим посетительницам. Из разных мест Анну просили выслать ее литературные джемы, но безрезультатно, потому что мы договорились, что их можно найти только у нас.

* * *

Сегодняшние заказы: «Осень» Али Смит, «Элизабет и ее немецкий сад» Элизабет фон Арним, «Поваренная книга жизни» Алисы Бабетт Токлас, «Сад Зеленой ведьмы» Эрин Мерфи-Хискок, «Игра» Карло Д’Амичиса.

13 февраля

Вчера, буквально сразу после того, как я написала об Анне, она мне позвонила. Мы редко созваниваемся, так что ее звонок прозвучал для меня одним из тех совпадений, что наполнены множеством знаков. Она рассказала мне о найденных ею каких-то особенных горьких апельсинах и маленьких-маленьких яблоках. Джемы Вирджинии и Джейн уже готовятся к приземлению.

После обеда к нам поднялась Ноэми и объявила мне, что беременна. Я уже несколько часов об этом знала – мне сказала Алессандра.

Ноэми двадцать три года, шесть из них она встречается с Валерио. Это моя племянница. Генеалогическое древо моей семьи достойно руки чертежника, хотя у нас в деревне не у всех есть ясное представление о своем родстве.

Между мной и моим братом девятнадцать лет разницы. Он женился, когда мне исполнилось шесть лет, потом родились Ваня и Дебора, мои племянницы, почти что сестры, если учесть нашу маленькую разницу в возрасте. Ваня впоследствии стала матерью троих детей: Фабио, Давида и Ноэми. Дебора – матерью одного, то есть одной: Ребекки. Фабио на сегодняшний день уже и сам отец годовалого Диего. Вместе с мамой они составляют пять поколений.

Утешительно видеть, как растет Лучиньяна. В прошлом году вместе с Диего на свет появился еще Самуэле, который 30 января сидел в животе у Элизы, помогая нам отчищать книги от копоти. Потом еще, чуть постарше них, есть Майкол (именно Майкол, здесь нет ошибки).