Книжный клуб на краю света

Аккуратно вырвав лист из дневника, Маделен складывает его и убирает в заранее подготовленный конверт. Она обещала Патрисии вернуться домой сразу по окончании года в Свободной церкви. Так выйдет лучше для всех: если хозяйство будет под ее присмотром, им не придется продавать дом детства, хотя в последнее время она начала фантазировать о других возможностях. Свободная церковь реализует проекты по всему миру, и Маделен втайне мечтает работать в одном из них. Вот бы поехать в Азию или Африку и поучаствовать в создании чего-то важного, с нуля. Ей не представить себе ничего более увлекательного.

Под задней обложкой красного дневника лежит старый мятый конверт. Достав его, Маделен смотрит на выведенный карандашом на обратной стороне адрес отправителя, и по лицу пробегает тень улыбки.

Когда Маделен была маленькой, семья переписывалась с ее бабушкой в Швеции. Они получали длинные письма о жизни в деревне в провинции Сконе, которые мама зачитывала вслух, а еще – маленькие книжечки в твердых обложках с детскими песнями на шведском языке.

Маделен помнит, как радовалась мать каждому письму из Швеции. Разрывая конверт, она прыгала, словно ребенок. Иногда, во время чтения вслух каких-нибудь бабушкиных описаний, глаза матери увлажнялись, и она говорила, что однажды свозит Патрисию и Маделен на свою родину, чтобы показать, как там красиво. Но мама умерла, и в скором времени желтые конверты с бабочкой в уголке приходить перестали. Маделен так и не поняла, по какой причине, но, когда она спрашивала Патрисию, не надо ли им попытаться восстановить связь с бабушкой, та отвечала, что больше не хочет и слышать об этой предательнице.

Маделен читает про себя адрес. Еще только узнав о поездке в Юсшер, она собиралась разыскать шведскую родню. Глупо было бы приехать в Швецию и даже не попытаться этого сделать, но рассказывать о своих планах Патрисии Маделен не рискнула. Вдруг старшая сестра разозлится или скажет что-нибудь неприятное о бабушке – такое, о чем Маделен не хотела бы слышать.

Из коридора доносится голос Дезире.

– Ты скоро? – нетерпеливо кричит она.

Поднявшись, Маделен кладет дневник на стол. Письмо Патрисии придется отправить позднее.

– Уже иду, – отвечает она, снимая с крючка свою замшевую куртку.

20 Четверг, 13 июня

На коленях у Эрики, укутавшись в плед, пригрелась Лина. Они только что ходили на взморье плавать. Или, точнее, купаться. Лина до сих пор боится снять нарукавники и попробовать плыть по-настоящему.

Эрика гладит дочь по мокрым волосам и пытается обсушить пряди маленьким полотенцем, пока та наслаждается ароматом горячего какао, приготовленного бабушкой. Предвкушая удовольствие, она подносит кружку ко рту и пьет большими глотками.

Эрика рассматривает капельки воды, все еще лежащие на длинных Лининых ресницах. Не хочется чересчур сильно давить на дочь, но в то же время ясно, что Лина поплывет сразу, как только откажется от поддержки.

Глотнув слишком много, дочь закашлялась.

– Все нормально? – спрашивает Мона.

Лина хмурится.

– Думаю, испанка, – отвечает, показывая на лоб. – Видишь сыпь?

– Бедняжка, – кивает Мона.

– Мы должны вызвать скорую и отправиться в больницу, чтобы показаться врачу, – продолжает Лина.

– Любимая, – мягко говорит Эрика. – Скорая для тех, кто по-настоящему болен и нуждается в экстренной помощи.

– Пару недель назад я нашла на барахолке несколько нарядных платьев, – вступает Мона, жестом показывая на лестницу. – Они лежат в большом чемодане в комнате «Олкотт». Не хочешь взглянуть – может, что-нибудь понравится?

Спрыгнув с колен матери, Лина подлетает к бабушке и обнимает ее.

– Спасибо, – ликующе произносит девочка и стремительно взбегает по лестнице как раз в тот момент, когда в отель входит Мариан. За ней плетется лохматый юноша с иссиня-черными волосами, обрамляющими лицо в красных пятнах; на нем кепка и темная футболка с изображением воющего волка. Добредя до холла, он пристраивается в углу, не спуская глаз с планшета.

– Кто это? – интересуется Эрика.

Мариан поправляет сшитое по фигуре платье цвета фуксии с тонким белым поясом и закатывает глаза.

– Это мой внук Маркус.

– Как он вырос, – удивляется Мона.

– Еще бы, на двух батонах и четырех литрах молока в день вымахать немудрено.

– Надолго он к тебе?

– Понятия не имею, – отвечает Мариан, разводя руками. – Я пыталась у него выяснить, но с человеком, который не спускает глаз с экрана, беседовать невозможно.

– А он не расстраивается из-за того, что ты так о нем говоришь? – беспокоится Дорис, отвлекшись от своих книг.

– Нет, он ничего не слышит, – смеется Мариан. – У него в ушах маленькие белые затычки, по которым он слушает музыку. – Мариан присаживается на стул. – Это Карл с Лизетт его сюда отправили. Маркус только что закончил гимназию, работу на лето не искал и ни на какие курсы не пошел – родители боятся, что он потратит все время на компьютерные игры.

– Он, кажется, во что-то играет, – замечает Мона, протирая прилавок.

– Да, но у нас в Юсшере ужасная связь, так что интернет у него медленный. Подождите немного – сами увидите.