Книжный клуб на краю света

Вспоминаются разговоры об Аманде, и как оба – Рут и пастор Линдберг – пытались убедить Маделен не ворошить воспоминания о ней. Они действительно умалчивают о случившемся ради самой Аманды или есть другие причины?

Кутаясь в куртку, она стучится еще раз. Эви должна быть дома, Маделен необходимо понять, что она имела в виду, обронив ту фразу на пляже.

Спустя некоторое время в замке поворачивают ключ.

Приоткрыв дверь, Эви, кажется, не сразу узнает Маделен, но потом появляется Матс. Он радостно приветствует ее и протягивает красную пожарную машину с покосившейся набок белой лестницей.

– Здравствуйте! – говорит она. – Вы меня помните?

– Заходи, – приглашает Эви, отворяя дверь.

Вид у Маделен, похоже, голодный, потому что Эви ставит чайник и предлагает бутерброд – гостья не отказывается.

Вначале они больше молчат, зато Матс, который возит по полу свою пожарную машину, почти непрерывно болтает.

Приготовив чай, Эви усаживается к кухонному столу напротив гостьи, и взгляд ее становится серьезным. Потом, погладив Матса по головке, хозяйка спрашивает, не хочет ли он пойти поиграть в лего; мальчик соглашается и исчезает в соседней комнате.

Маделен отогревает замерзшие пальцы о теплую чашку и отпивает небольшими глотками чай. Когда Эви протягивает ей корзинку с хлебом, гостья берет ломоть, намазывает маслом и быстро съедает.

Кажется, будто Эви уже знает, зачем пришла Маделен, и все равно девушке трудно начать разговор. Прикусив губу, она задумывается, что именно хочет спросить, и в этот момент хозяйка заговаривает сама.

– Как себя чувствуешь?

Маделен еще не успела обдумать свою роль в том, что происходит вокруг.

– Хорошо, – отвечает она.

Эви молча наблюдает за ней.

– У меня все в порядке, – повторяет Маделен уже с бо́льшей уверенностью в голосе. – Просто я хочу вас кое о чем спросить.

– Конечно, – кивает Эви.

– Когда мы встретились на пляже, вы обронили одну фразу, и мне бы хотелось понять, что вы имели в виду.

– Что надо быть осторожной? – Эви откидывается на спинку стула, не спуская взгляда с Маделен.

– Да, об этом.

Поставив чашку, Эви опускает глаза. Лоб от задумчивости покрывается морщинами, строгое выражение лица добавляет облику жесткости.

– Я живу в Юсшере уже пять лет и успела повидать многих молоденьких девушек, которые приезжают в Свободную церковь.

Маделен не может спокойно усидеть на месте. Она ерзает на старом жестком кухонном диване, которому, судя по стилю, уже больше века.

– Это часть программы международного обмена.

– Все правильно. – Эви вертит в руках чашку с чаем. – А ты сама как думаешь, что я имела в виду?

Маделен нервно сглатывает. Ей кажется, будто внутри нее надулся и вот-вот лопнет огромный пузырь.

– Вы знаете, кто такая Аманда?

– Нет, – отвечает Эви. – Но я знаю, кто такая Дебра. Она приехала сюда четыре года назад, и я познакомилась с ней случайно. В первый год жизни Матс плохо спал, так что я часто подолгу гуляла с детской коляской, и однажды встретила ее, сидящую в одиночестве на пляже. На мой вопрос, как у нее дела, девушка расплакалась. Она обнаружила, что беременна, и не знала, что с этим делать.

– Беременна? – вскрикивает Маделен. – От кого?

– Вначале она не хотела говорить. Мысль о том, что правда выйдет наружу, приводила ее в ужас.

– Вы имеете в виду, что кто-то из церкви мог… – Маделен умолкает.

– Насколько я понимаю, сюда приглашают тех, у кого за плечами сложная жизненная ситуация, – монотонно продолжает Эви. – Это всегда молодые женщины с уже подорванной психикой, которыми легко манипулировать.

– Нет, это неправда, – протестует Маделен, жестикулируя. – Мы не поэтому сюда приехали. Пастор Линдберг хочет помочь нам. – Слова льются потоком, но, услышав их, Маделен узнает в глазах собеседницы свои собственные сомнения.

Эви слегка склоняет голову набок. Теперь черты ее лица смягчились.

– Мужчины-преступники часто умело выстраивают доверительные отношения с жертвами. В результате пострадавшим трудно что-либо предпринять. Дебра рассказала, что влюблена, и думала, будто он собирается бросить жену и начать новую жизнь с ней.

Маделен вздыхает. Вспоминаются слова Дезире – мол, Эви имеет что-то против прихода. Но, как бы девушка ни пыталась вытеснить растущие в сознании противоречивые мысли, ничего не выходит: они уже успели укорениться.

Ее начинает трясти, и Маделен обхватывает себя руками. Кажется, она окоченела, будто от холода. Эви уходит и возвращается с пледом, который накидывает девушке на плечи.

Маделен начинает грызть ногти. Как все это могло остаться для нее незамеченным? Разве можно быть такой дурой?

Она думает над словами, сказанными Рут в разговоре с пастором. Что пастор оступился. Но если Эви говорит правду, такое случалось и раньше. Значит, вот почему Аманду отправили домой? Она тоже подверглась насилию?

Маделен охватывает дрожь, когда она представляет себе пастора Линдберга. С трудом сглотнув, девушка ощущает всю глубину предательства. А ведь она безоговорочно доверяла и Церкви, и пастору, и Рут.