Книжный клуб в облаках

ТЕМА: Джессика Флетчер повествует о своем новом расследовании

От: Каролина Кабрера (JFK – международный аэропорт имени Джона Кеннеди)

Кому: Почтовый ящик: книжный клуб

5 мая, 10:47 (EST – североамериканское восточное время)

Даже не верится, что мое расследование оказалось настолько результативным. Когда я задумала прогуляться до «Дитмарс Паблишинг», чтобы поспрашивать о том о сем, в глубине души мне казалось, что результат будет соответствовать одному из нижеписанного.

1. Что издательство больше не существует и/или не располагается по адресу, указанному на обороте титульного листа (хотя, нужно сказать, «Гугл Карты» показывали, что это не так, что внушало некоторую надежду).

2. Что там никто не вспомнит ни о «Трепещущем на синих крышах свете», ни об Ингрид Боден. Ведь книга, как ни крути, издана почти полвека назад. Люди, работавшие в те времена, давно уже вышли на пенсию.

3. Что меня просто пошлют лесом. Потому что у людей, разумеется, есть тысяча куда более полезных дел, чем уделять внимание приставучей девице, забредшей к ним в одно прекрасное субботнее утро.

Однако я ошиблась, и еще как! Издательство оказалось на месте, именно по адресу, указанному в книге, на улице Дитмарс. Оказалось, что это совсем крошечное издательство: на нижнем этаже у них магазин, где они продают свои книги, а выше – офисы. И работает там, кажется, всего-то человек пять или шесть.

И да, они помнили Ингрид Боден – и помнили ее прекрасно! Ну и, разумеется, не послали меня лесом.

Владелица издательства все еще сама ведет бизнес, хотя ей уже за семьдесят. Ее зовут Маринела Харалампиду, и она – само обаяние. Ее можно увидеть на фото, которое я приложила: смуглая щуплая девушка – это она и есть. А молодой человек – ее брат. Ну и, думаю, Кая точно узнает вторую девушку, а все остальные смогут догадаться. Кстати, Ингрид, на мой вкус, просто красавица, даже при том, что увидеть ее лицо полностью не позволяют очки в стиле восьмидесятых, но все же она суперстильная. Прямо Брижит Бордо.

Маринела оказалась на рабочем месте, в книжной лавке. Это совсем крошечный магазинчик, и расположен он не сказать чтобы на очень проходном месте – в самом сердце греческого квартала Астория. Торгуют они книгами только своего издательства. А издают прежде всего классику, то есть произведения, у которых истек срок действия авторских прав. Я купила у них «Портрет Дориана Грея» – в первую очередь потому, что хотелось поддержать их бизнес (и наш Дориан может говорить что хочет, но это все-таки великий роман, с какой стороны на него ни взгляни). (Не надувай губы, Дориан, когда будешь это читать. Как ты надуваешь губы, я увижу даже из Нью-Йорка.)

Итак, к чему я веду. Дело в том, что на первый взгляд может показаться очень и очень странным, что «Дитмарс Паблишинг» вдруг издает книгу живого писателя, как это произошло в случае Ингрид Боден. Сначала-то я вошла в магазин под видом обычного покупателя, подошла к Маринеле и спросила у нее о романе «Трепещущий на синих крышах свет». Сказала, что нашла англоязычный экземпляр этого романа в одном книжном магазине в Лондоне и что мне хотелось бы разжиться еще одним. Клянусь вам, выражение лица Маринелы вмиг изменилось. Брови у нее поползли вверх, она как-то насторожилась и спросила: «В Лондоне? Некий лондонский магазин продает книги нашего издательства? Мы еще никогда не забирались в такую даль. – А потом усмехнулась и прибавила: – Руку даю на отсечение, что это был магазин Исобель Мартинес».

Слушай, Кая, я знаю, что ты не хочешь, чтобы мы читали роман твоей бабушки сейчас, потому что не желаешь обойти Минхо и меня в праве выбора произведения из наших стран, и я не могу не быть тебе за это благодарной, но в тот момент мне бы очень пригодилось знание о том, кто такая эта Исобель Мартинес. Но методом дедукции я вычислила, что в пространстве романа именно она – возлюбленная твоей двоюродной бабушки, так?

В общем, мне пришлось признаться, что мы с тобой знакомы и что именно ты и послала меня к ним расспросить об Ингрид, а еще я рассказала ей о нашем книжном клубе и о том, что мы собираемся читать «Трепещущий на синих крышах свет». Последнему она чрезвычайно обрадовалась, не обратив, кажется, особого внимания на то, что в клубе всего четыре участника.

Потом она поднялась в офис на верхнем этаже и вернулась оттуда с фотографией, которую я приложила к письму. Она сказала, что они с братом познакомились с Ингрид в восьмидесятых. Ингрид тогда было двадцать шесть, а им – по двадцать два. Ингрид жила на острове Крит в 1982 и 1983 годах. Брата Маринелы звали Йоргос Харалампидис (я пишу о нем в прошедшем времени, потому что он, к сожалению, примерно в те же годы и умер. Когда их сфотографировали, он уже был сильно болен). Они с Ингрид, судя по всему, полюбили друг друга, и это был очень скоротечный и очень яркий роман. Поженились они ровно через две недели после своего знакомства.

«Ингрид с самого начала знала, что брак ее будет недолгим, но оставалась со мной и Йоргосом до конца, – сказала Маринела. – Она была одной из самых сильных женщин, которых я знала. Без нее я не смогла бы справиться с потерей брата. К тому времени Ингрид уже опубликовала во Франции свой роман. Какое-то время он уже присутствовал на литературном рынке, а сама Ингрид вращалась в интеллектуальных кругах, когда наконец решилась оставить Париж и поехать на Крит. Предполагалось, что только на летние каникулы. Возможно, так бы оно и было, если б она не встретила моего брата. Йоргос и Ингрид прекрасно ладили. Оба были страстными романтиками и больше всего на свете любили литературу. Брат мой с самого детства не вписывался в наш родной город: белая ворона среди ровесников, гораздо более чувствительный, особенный. Издательство, на самом деле, – это его мечта. Он всегда хотел переехать в Штаты и открыть издательство, а я всего лишь исполнила то, что он задумал. Когда Йоргос умер от гемофилии, от меня словно половину отрезали. Отняли единственного родного человека, моего лучшего друга. Я знала, что жить в Греции не смогу: там все слишком напоминало о нем. Все на этом острове разбивало мне сердце. После похорон мы с Ингрид провели всю ночь в моей комнате: рухнули, как были, в трауре, на кровать и так и не могли сомкнуть глаз. Она взяла мою руку, поцеловала в середину ладони и сказала, что все деньги Йоргоса принадлежат мне. Что ей ничего не надо, что она продаст дом и уедет. Вот тогда я и попросила у нее эту книгу. Сказала, что как только открою в Америке издательство, то сразу же издам ее роман. И что тем самым какая-то часть ее останется со мной навсегда».

Клянусь вам: к этому моменту я уже плакала. Маринела, вспоминая об этом, тоже заметно растрогалась, а моя подруга Мариен, составившая мне компанию для похода в Асторию, громко всхлипывала. Хорошо еще, что ни один клиент в тот момент не вошел.

Жаль, что я не могла отправить это письмо сразу же, как только оттуда ушла. Я бы очень хотела как можно скорее рассказать об этом Кае, но мне требовалось привести в порядок свои мысли.

Ну, что скажете? Не думаете, что Ингрид Боден – женщина достойная почитания?

Ах да, кстати! Чуть не забыла. Маринела еще сказала, что, хотя они с Ингрид уже много лет не виделись, каждую весну, в день рождения ее и ее брата, она получает от Ингрид открытку с фотографией места, где та живет. С одним и тем же текстом: «Ты по-прежнему в моем сердце, дорогая сестра».

Каролина Кабрера

Ассистент менеджера

Служба наземного обслуживания пассажиров

Аэропорт имени Джона Кеннеди – Нью-Йорк – США