Книжный магазин «Альтист»

На отдельном стеллаже стояли книги. На вид — такие же, как и все остальные, но серия была Николаю не знакома. Он взял первую попавшуюся книжку, на обложке паренек с типично еврейской внешностью — разве что пейсов не хватало — расстреливал из МР-40 какую-то темную неопознаваемую фигуру.

Автор — В. Богров. Новенький, что ли? Фамилия абсолютно незнакома. «Ничего не было. 1941»… Интересно…

Серия «Альтист». И магазинчик так же называется. Фирменный, что ли? Почему тогда не слышал о таком ни разу?

Николай заглянул в выходные данные. Издатель — А. Д. Откин, адрес издательства — г. Едгин. Татарстан?

— Простите, — обратился он к продавцу, старичку с бородкой клинышком, в круглых старомодных очках и черной шапочке-ермолке.

— А вы не знаете, что это за автор?

— О, — улыбнулся старик, — это из последних. Неожиданно подает большие надежды, я думаю, тут одной книгой не закончится. Не с каждым так везет, не с каждым…

— Советуете взять?

— Ну, тут дело вкуса… Какой историей вы интересуетесь?

— Альтернативной.

— Ну это понятно. Великая Отечественная, Российская империя, Гражданская? Другие страны?

Николай подумал немного:

— Пожалуй, Советский Союз…

— Боюсь, то что может вас заинтересовать, Николай Сергеевич, вами уже прочитано.

— А… Откуда вы меня знаете?!

— Ну, — старичок хихикнул, — если вы скрываетесь, то вам нужно снять бейджик с ФИО и названием семинара.

Черт! Николай сдернул забытый бейджик с лацкана пиджака. Ходишь как манекен в магазине, с ценником…

— Кажется, — повернулся старик, оглядываясь, — где-то у меня была очень интересная книга… Альтернативная история, развилка от Брежнева…

— По-моему, эту я тоже читал…

— Нет, — старик выпрямился и просиял — вспомнил! От Хрущева!

— Ну, это несерьезно… Хрущев и прогресс — это как Екатерина Вторая и борьба за нравственность. Две несочетаемые вещи.

— Ну почему, молодой человек, я ведь жил при товарище Хрущеве, я помню те времена… Думаете, он не смог бы сделать что-то прогрессивное?

— Самое прогрессивное, что он мог бы сделать — отрезал Николай, — это застрелиться. Да я бы хотел попасть в прошлое, чтобы застрелить его.

Не то, чтобы он был сталинистом, но все равно, Хрущева терпеть не мог. Нужно было быть полнейшим придурком, чтобы разбазарить все то, что было собрано и построено при Сталине.

— Жесткий вы человек… — старик-продавец засмеялся, — несчастного Никиту Сергеевича и так убивают почти в каждой книге…

Он указал на соседний стеллаж.

— Можно подумать, что стоит ему умереть — и страна пойдет вперед, к светлому будущему.

— Ну, может и не совсем так, но практически близко к истине. Страна выиграла войну, ее влияние распространялось на весь мир, и что? Не прошло и пятидесяти лет — развал и распад.

— А вы полагаете, — старик стал очень серьезным, очки блеснули, — что победа, пусть и дорогой ценой, дает стране право почивать на лаврах и вечно находиться на пике силы и влияния? Один толчок, сколь угодно сильный, не позволит катиться вечно. Вспомните историю. Англия, империя, над которой не заходит солнце, Испания и Португалия, делившие мир пополам, Третий рейх… Где они теперь? Или, вернемся в Россию. Война 1812 года. Россия побеждает в той войне, ее влияние распространяется на всю Европу, ее слушаются… Помните «Если вы не снимете пьесу, я пришлю миллион зрителей в серых шинелях, которые ее освищут»? И что в результате? Не проходит и пятидесяти лет — позорный проигрыш в Крымской войне. А ведь Хрущева там не было. Может быть, чтобы страна не только стала, но и оставалась великой — нужно просто постоянно работать, а не почивать на лаврах, нет?

Такие и подобные аргументы Николай слышал не раз:

— Хрущев — это отдельный случай. Он не просто не толкал страну, он тормозил ее… Умри он вовремя — и все пошло бы по другому. Поэтому писатели и убивают его так часто.

— Поверьте мне, молодой человек, тому, кто знает о чем говорит… Никогда нельзя предсказать, как бы пошли дела, куда бы повернулись обстоятельства после одномоментного изменения истории. Хотя бы потому, что никто из людей не умеет читать мысли покойников и никто не знает, куда именно пошли бы те, кто пришел бы к власти в случае смерти Хрущева. Не стало бы хуже. Благие намерения, они ведь приводят известно куда. А герои книг… Мне сдается, большинство из них — просто лентяи, которые хотят один раз сделать что-то и потом остаток жизни лежать на подушках, вкушая плоды своего давнего подвига. Никто из них не хочет трудиться, ДВИГАЯ страну к тому самому светлому будущему, хочется, чтобы раз — и все в шоколаде.

— Я — не такой, — хмыкнул Николай, — Я тоже не отказался бы от халявы, но понимаю, что галушки очень редко запрыгивают в рот сами.

— И все равно хотите убить Хрущева? Нет ли между вашими словами некоторого несоответствия?

— Он просто палка, торчащая в колесе. Вынуть его — и страна пусть не поедет сама, но двигать ее станет гораздо легче…

— Значит, убить? Даже ценой собственной жизни?

— Если понадобится — да.