Книжный магазин «Альтист»

— Как легко и просто вы приговорили человека к смерти… Вот предложи вам кто-нибудь попасть в прошлое и убить Хрущева, как бы вы это стали делать? Ведь кроме моральных преград, есть и просто охрана.

— А я бы попросил перенести меня в тело человека, который имеет доступ к телу, так сказать. Раз уж так все просто.

— Все-таки вы лентяй, — старик покачал головой, — опять то же самое… Убить — и все, а куда пойдет страна — неважно, вы же думаете, что к светлому будущему, а куда на самом деле… Почему вы не хотите менять историю трудом?

— Один человек не сможет изменить историю. Ну, если исключить случаи убийства ключевых лиц.

— И тут же говорите о Хрущеве, который ее изменил. Почему вы, попав в прошлое, не хотите работать, а непременно убивать? Попади вы к Сталину — вы бы стали его убивать?

— Нет, конечно!

— Так почему вам не приходит в голову самая простая вещь: попав в прошлое, пойти к Хрущеву? А?

— Наш разговор становится бессмысленным. Кажется, мне никто не предлагает попасть туда.

— Ну почему. Я предлагаю.

Николай посмотрел на старика. Тот выглядел серьезным. Как, впрочем, большинство сумасшедших.

— Не смешно.

— А я и не шучу. Я предлагаю вам попасть в прошлое, где у вас будет возможность убить товарища Хрущева.

— По-моему, вы перечитали ассортимент собственного магазина…

— Идете на попятный?

— Я просто не верю в чудеса.

— А вы согласитесь. Достаточно произнести слова: «Да, я бы хотел попасть в прошлое, чтобы застрелить его» и вы окажетесь в прошлом. В теле человека, достаточно близкого к Хрущеву, чтобы без помех убить его.

— Не верю. Чушь.

— Значит, не скажете?

— Нет.

Николай положил книги на прилавок — настроение было испорчено — и повернулся к выходу.

— Вы ведь их уже сказали, — послышалось в спину.

Вдруг очень сильно закружилась голова…

* * *

Николай схватился руками за раковину, чтобы удержаться на ногах. Со звоном упал на кафель бритвенный станок…

Где я?

Руки, вцепившиеся в холодный фаянс, не были ЕГО руками. Морщинистые руки человека лет шестидесяти.

Проклятый продавец не соврал. Он действительно каким-то дьявольским способом перенес его в прошлое. В тело человека, близкого к Хрущеву.

В тело старика.

Короткие ноги в черных сатиновых трусах, округлый животик под белой майкой…

«Кто я?»

Николай медленно-медленно поднял взгляд к зеркалу. Вгляделся…

Истерично расхохотался. Да уж, ЭТОТ человек был как никто близок к Хрущеву. Ему убить Никиту Сергеевича — раз плюнуть.

Николай хохотал, а в зеркале отражалась знакомая всему миру лысая голова с оттопыренными ушами.

Старик-продавец превратил его в Хрущева.

* * *

Да, я Никита Сергеевич Хрущев. Теперь — он. Больше не Николай Жуков. И все те слова, которыми называли Хрущева в будущем — вернее, будут называть — все они обратятся ко мне.

Если я не сделаю все, чтобы этого не случилось.

Когда я отсмеялся и вытирал слезы, на зеркале появилась надпись, сделанная черным маркером. Мелким разборчивым почерком было написано:

«Ты все понял. Убивать или работать. Твой выбор».

Умирать?

Не стану. Нет, дело не в трусости. Просто в смерти меня, как Хрущева, нет смысла.

Знаете, в какой день я стал Никитой?

26 февраля 1956 года.

Как шутили у нас на форуме: «Какими двумя словами можно описать три даты: 8 ноября 1917 года, 23 июня 1941 года и 22 августа 1991-ого? Слишком поздно».

Слишком поздно.

Поздно умирать.

Нужно работать.

Исправлять ошибки.

Получится? Не знаю. Но никто не скажет, что я не пытался. А там посмотрим, КЕМ вы меня назовете.

Всего-то и нужно…

— Не было! Не было никогда в России ни одного нормального правителя!

Сергей Власов вздохнул. Его собеседник прищурился:

— Ни одного? Может быть… Кто-то лучше, кто-то хуже…

— Да все они хуже, — устало махнул рукой Сергей, — Каждый последующий хуже предыдущего. Довели страну до того, что в ней жить невозможно нормальному человеку. Хоть бы один был такой, чтобы не жилы из людей тянул, страну пихал в «светлое» — он скривился, — будущее. Кому нужно великая страна? Сделали бы хотя бы такую, в которой жить можно.

— Так ведь один правитель, — усмехнулся собеседник, — ничего сделать и не сможет. Если весь народ лениться начнет.

— Россия — не ленивая страна!

— Не спорю. Только есть в ней отдельные индивидуумы… Знаете, есть такие люди, которые не хотят пальцем пошевелить для того, чтобы собственную жизнь улучшить, а винят во всем власть и правительство. Когда просто винят — это полбеды. А вот когда такие люди получают возможность влиять на ход истории… Вот тут становится страшно.

— Да что там страшного? Убрать одного-другого — и все. Худшие правители, чем есть, у нас не появятся.

— Вот и вы туда же…

* * *

Сергей Власов сдал смену, переоделся из костюма охранника в «гражданку» и вышел из супермаркета. Потянулся, смачно зевнул. Домой, домой…

Правда, сразу попасть в холостяцкую квартиру не получилось: посреди улицы парила огромная лужа горячей воды. Прорвало трубу. Сергей тихо выругался и свернул в узкий переулок, чтобы обойти потоп.