Книжный магазинчик счастья

– Я не над вами смеюсь, – возразил Леннокс. – И я с вами согласен. Хотя я и видел рождение множества ягнят, это совсем не значит, что я не считаю это прекрасным. Они такие симпатяги! – Он грубовато похлопал ягнят. – Идемте, – предложил он Нине. – Выпьем чая.

Только встав на ноги, Нина осознала, что промерзла до костей. Снаружи она с удивлением увидела на краю неба первые лучи рассвета.

– Неужели это тянулось так долго, – проговорила она.

– Ну, в общем да, – кивнул Леннокс. – Уже четвертый час.

– Да разве после трех становится светло? – не поверила Нина. – Что за глупость! Мы что, за полярным кругом? Это там края полуночного солнца!

В фермерском доме тлели поленья в дровяной печи, комната была уютной, а Леннокс поворошил дрова и принес чайник. Нина еще раз, получше вымыла руки, хотя ей все равно казалось, что от нее теперь вечно будет пахнуть овцой.

Ее заинтересовала ванная комната хозяйского дома, в ней все было безупречно новым, сплошной полированный мрамор, сияющая душевая кабина и ванна с джакузи… Все выглядело как в самом что ни на есть шикарном отеле, везде висели толстые белые полотенца…

– Красивая ванная у вас, – выходя, сказала Нина.

Леннокс коротко кивнул, и Нине пришло в голову – а должно было прийти раньше, если бы она не так сильно устала, – что, конечно, этим занималась Кейт… ну само собой, это ее работа.

Гостиная тоже ничем не напоминала фермерское жилье, она была оформлена в минималистском скандинавском стиле, все было деревянным. Нина подумала, что, вообще-то, Ленноксу это не слишком подходит, – его одежда, хотя и чистая, выглядела очень старой и вылинявшей, как будто досталась ему по наследству. И сам он казался слишком крупным, слишком грубо сложенным для такого декора. Да, гостиная была строгой и простой, но ее старательно создавали, чтобы она так выглядела: со множеством художественно обработанных веток и железных оленьих рогов, – и в итоге явно перестарались.

Нина поискала взглядом книжные полки, но не нашла ни одной. Вместо них здесь стояли корзины для журналов – белые, конечно же, – битком набитые экземплярами «Фермерской недели», а в глубине под ними завалялись старые выпуски журнала «Интерьер». Нина гадала, оставил ли их Леннокс тут по ошибке или просто не заметил.

Она подошла ближе к огню. Парсли уже уютно растянулся перед ним. Нина слегка подвинула его и села рядом, глядя на языки пламени. Леннокс подал ей чашку чая, в которую добавил – как обнаружила Нина, закашлявшись, – немало виски.

– Что это? – спросила она.

– Горячий пунш, – пояснил Леннокс. – Согреет вас.

Нина сделала еще глоток, позволяя текучему теплу разлиться по своему телу.

– О да, – решила она. – Это отлично.

– Вы, кажется, довольны собой?

Нина посмотрела на Леннокса:

– Да, я довольна собой. Я спасла тех ягнят, а теперь уютно сижу перед огнем, попивая виски рядом с чу́дной собакой. Полагаю, это отличная ночь! – Она отставила чашку.

– Что ж, справедливо, – широко улыбнулся Леннокс. – Только не засните прямо здесь.

Но он опоздал. Голова Нины упала на грудь, и его постоялица, даже не успев того понять, уснула.

– Да, хорошая ночь, – добавил Леннокс, но Нина его уже не слышала.

Глава 15

Нина проспала в доме Леннокса почти до самого обеда.

Проснулась она на модной кремовой плетеной кушетке, под кремовым кашемировым одеялом, а в окна уже вовсю светило солнце, и поначалу Нина не поняла, где находится. Но постепенно ей припомнилась прошедшая ночь, и хотя она еще не до конца пробудилась, но все же сообразила, что нужно встать до того, как Суриндер станет носиться вокруг, выкрикивая ее имя.

Ни Леннокса, ни Парсли видно не было. Нина подумала, не спят ли они еще. Она улыбнулась, представив, как неловкий Леннокс накрывает ее одеялом. Потом и слегка смутилась из-за этого: надо же, всего глоток виски, и тут же свалилась! Должно быть, Леннокс решил, что Нина не создана для деревенской жизни.

Солнце, безмерно заливавшее комнату, заставило Нину подумать, что она находится в каком-то жарком месте, вроде Испании. Но едва она открыла дверь, как на нее нахлынул холод. Облака неслись по небу с таким видом, словно спешили туда, где им надо было поскорее оказаться.

– С добрым утром, Шотландия! – улыбнувшись, произнесла она.

Сапожки Нина ночью оставила у задней двери, она надела их и прошла через двор, здороваясь с курами, бродившими тут и там, и гадая, как там поживают ее ягнятки. И еще она думала, не позволят ли ей дать им имена, но потом вспомнила, для чего они предназначены – для чего вообще существует ферма, – и решила, что не стоит быть такой наивной и сентиментальной.

У двери амбара стояла маленькая корзина. Нина наклонилась. Корзина оказалась полна яиц, еще теплых. Некоторые выглядели не слишком чистыми, в магазине таких не увидишь. Нина бессознательно улыбнулась, поднимая корзинку. Конечно же ее оставил Леннокс.

Суриндер еще дремала на кушетке, наслаждаясь покоем и тихим днем. Нина занялась кофе.