Книжный мотылек. Гордость (СИ)

К счастью, он молчал — и когда поклонился мне, здороваясь, и когда склонился над моей рукой, неожиданно прикоснувшись к перчатке теплыми губами. Еще большей неожиданностью было услышать от него:

— Мисс Дюбо, не окажете ли Вы мне честь, позволив сопровождать Вас на бал к графине Пентеркост?!

— Да, да, конечно, — машинально ответила я, не особенно задумавшись, потому что обшаривала холл глазами. — А кстати? Где тетушка?

— Они с баронессой отправились к флайбусу, сказали, что подождут нас там.

— Вот как? — Если бы я не воевала с застежкой на бархатной ротонде, которую Сандерс минутой раньше накинул мне на плечи, я бы не заметила, как отразившийся в зеркале Рауль бросил на меня странный взгляд, в котором была досада и облегчение. — Что же, думаю, мы не должны заставлять их ждать.

Рауль молча подставил руку, я также молча положила свою ладонь на рукав его парадного черного фрака, и мы вышли в заботливо распахнутую Сандерсом дверь.

Меня ждал мой первый мейферский бал.

Глава 8

Во дворе, вместо серого, хищного транспорта Рауля, нас, сверкая хромированными деталями и полировкой, поджидал флайбус, который увез меня от СтаПорта. Тогда я была несколько занята, поэтому сейчас я с удовольствием рассматривала ретро-силуэт, от которого веяло спокойствием, достатком и еще чем-то трудноуловимым, что подразумевает под собой слово «респектабельность». В салоне были установлены дополнительные сидения, и тетушка Гасси с баронессой Фредерикой, успевшие устроиться против хода движения, оживленно переговаривались. Рауль помог мне усесться, закрыл дверцу с моей стороны, и, обойдя флайбус, устроился рядом, стараясь не коснуться своим бедром моего. Наверное, будь на мне и моем спутнике столь популярные на Изначальной джинсы, я бы не обратила на это внимание. Нет, мне доводилось ездить на экскурсии на школьных флайбусах, когда на одно сиденье набивалось несколько человек, или валяться в «куче-мале» из многочисленных, приехавших на рождество в поместье родственников разного пола и возраста… Но сейчас тепло его тела, которое я ощущало сквозь тонкую ткань платья, бывшую плохой преградой, казалось чем-то запретным, на грани пристойности.

Я попыталась отвлечься на вид за окном — выходило плохо, так что пришлось прибегнуть к наиболее действенному способу — к самоиронии. «Итак», — думала я, — «вообразим меня героиней очередной книги в мягкой розовой обложке из серии „Крылья бабочки“, название которой вытеснено на корешке золотом. Я — трепетная и невинная девица, ощущающая жар, исходящий от стальных, мускулистых бедер обольстителя. Что полагается чувствовать в такой момент? Неясное томление? Слабость в ногах? Марширующих с развевающимися штандартами победным строем мурашек в парадных мундирах?»

Увы, никаких классических ощущений у меня не было, даже некоторая нервозность пошла на спад, зато включилось любопытство. Более всего мне сейчас хотелось ткнуть пальцем Раулю в бедро, обтянутое черными брюками, чтобы проверить — такое ли оно мускулистое и стальное, как рассказывается в любовных романах. Увы, провернуть этот в высшей степени скандальный на Мейфере фокус на глазах сразу двух почтенных дам я постеснялась, поэтому пришлось пойти на хитрость. Ждать пришлось недолго — на первом же резком повороте я не удержала дистанцию, и, качнувшись в сторону Рауля, ненадолго прижалась к нему боком.

Тетушка и баронесса дружно раскрыли веера, пряча за ними лица, а я озадаченно отодвинулась на свое место — если бы романы писала я, то, скорей, назвала бы Рауля «закаменевшим». Впрочем, для меня эта выходка тоже не прошла бесследной — я почувствовала, как запылали уши, и торопливо развернула веер из резных костяных пластин.

— Удивительно душный сегодня вечер, — томно произнесла я. — Вы не находите, мистер Файн?

Молчание несколько затянулось, и я уже было решила, что не дождусь ответа, когда Рауль закинул ногу на ногу, оттянул хитрый узел пышного белого галстука пальцем и, кашлянув, отозвался:

— Вы совершенно правы, мисс Дюбо.

Баронесса с шумом закрыла свой веер, и неодобрительно шлепнула им внука по колену:

— Милый, я тебя очень прошу — не будь букой!

Рауль поймал её руку в белой перчатке и галантно коснулся губами:

— Все, что Вы пожелаете, мадам!

О доме Пентеркостов я была наслышана от самой Нессы, да и при болтовне по буку она время от времени показывала мне кое-какие виды, однако то, что я увидела в окно — заставило восхищенно замереть. Правильно истолковав мое молчание, тетушка потянулась, и похлопала меня по руке:

— По семейной легенде бабка покойного графа, отца Нессы, была с Изначальной. Тогдашний Пентеркост долго ухаживал за гордой Людмилой, добиваясь её руки, и, в качестве решающего аргумента, построил этот дом, напоминающий один из земных архитектурных памятников. Их свадьба состоялась в этом доме через три месяца после окончания строительства.

— Могу ее понять, — вздохнула я.