Книжный на левом берегу Сены

Адриенна энергично закивала, и, крепко обнявшись, подруги на радостях пустились в пляс. Как часто они обсуждали, что двум их книжным лавкам — половинкам одного целого — сам бог велел располагаться поближе друг к другу не только для того, чтобы их владелицам было удобнее курсировать между ними, но и для удобства клиентов. «Ля мезон» и «Шекспир», по сути, представляли собой единое заведение, и близкое соседство помогло бы им работать слаженнее.

— Чудно, твоя новость определенно подняла мне настроение, а я в этом сейчас ох как нуждаюсь, — сказала Сильвия, передавая Адриенне письмо Джона Куинна.

Та внимательно прочитала его, а потом заметила:

— В глупом ослеплении пребывает разве что сам Джон Куинн, а его письмо смердит хуже всего, что Джойс когда-либо писал о самых неделикатных телесных отправлениях. Не дай этому болвану выбить тебя из седла, chérie.

Сильвия улыбнулась и лукаво изогнула левую бровь, что означало: готова расцеловать тебя прямо сейчас. Но увы, в лавке толклись посетители, и все сплошь им незнакомые.

Они договорились, когда пойдут смотреть новое помещение, и Адриенна отбыла, а Сильвия села составлять ответ Джону Куинну, ибо при всем ее нежелании удостаивать его такой любезностью, ей в самом деле требовались недостающие страницы рукописи — и притом срочно.

Уважаемый мистер Куинн!

Я понимаю Ваши сомнения относительно отправки столь ценного груза за океан по почте и страшно сожалею, что не вижу иного выхода, кроме как настаивать на этом — но Вы могли бы стать спасителем «Улисса»! У меня есть и другое предложение: моя мать живет совсем рядом с Нью-Йорком. Возможно ли, чтобы она приехала и прямо у Вас сняла копии с черновиков?

С признательностью и извинениями,

Сильвия

Бросив письмо в почтовый ящик, Сильвия задержала дыхание, очень надеясь, что и адвокат, и ее мать согласятся на это предложение.

Чем больше летняя жара прогревала воздух, тем сильнее тревожилась Сильвия по поводу переезда на улицу Одеон. Конечно, она не могла дождаться, когда окажется через дорогу от Адриенны, но, ради всего святого, как ей управиться одновременно и с переездом, и с лавкой, и с огромной массой авторских правок Джойса, каждый следующий лист которых грозил переполнить чашу терпения Мориса Дарантьера? Вдруг он вообще откажется печатать роман? Хотя от заинтересованных читателей регулярно поступали подписки и предоплаты, Сильвии постоянно не хватало денег на все, связанное с «Улиссом», в особенности из-за того, что каждая следующая порция правок удорожала печатные работы. В довершение всех бед у Джойса день ото дня все сильнее портилось зрение, и Сильвия опасалась, что сроки публикации придется снова переносить, как ни рвался он поспеть ко дню своего рождения в феврале.

Одним солнечным душным июньским утром в лавку влетели Джорджо и Лючия Джойс, потные и запыхавшиеся, — они явно бежали весь путь от тенистого уголка возле улицы Кардинала Лемуана, где была квартира Валери Ларбо, которую писатель сдавал семейству Джойса, пока проводил летние месяцы на морском побережье.

Не успев отдышаться, дети возбужденно загомонили, наперебой объясняя свое внезапное вторжение в лавку, но Сильвия не могла их понять.

— Пойдемте-ка, — она увлекла их в заднюю комнатку, чтобы их вопли не распугали бродивших среди стеллажей посетителей, которым было невдомек, что это отпрыски великого писателя, притом, возможно, именно того, чьи произведения они как раз сейчас искали на полках.

— Так, Лючия, говори ты первая, — велела Сильвия, сложив руки на бедрах и показывая всем видом, что готова внимательно слушать.

— У папы ужасно болят глаза, мисс Бич. Мама всю ночь не отходила от него, — выпалила девочка, после каждой фразы хватая ртом воздух.

— Папа говорит, что если кто и сумеет ему помочь, так это только мисс Бич, — прибавил Джорджо.

— Удивительно, почему не мистер Паунд.

— Ой, у них с мистером Паундом вышел скандал, — со всей серьезностью промолвила Лючия.

Сильвия подозревала, что их размолвка продлится недолго. По ее наблюдениям, эти двое, точно неуступчивые братья, без конца ссорились и препирались, но в конце концов находили в себе силы отложить разногласия, вспоминая, что они одной крови — правда, в данном случае не родственной, а литературной.

— Мама тоже считает, что мистер Паунд не заботится о папиных интересах, — снова добавил Джорджо.

Кто бы сомневался.

— Я придумала, как мы поступим. — Сильвия щелкнула пальцами. — Бегите домой и скажите родителям, что я скоро буду.