Коби Брайант. Философия игры и жизни легендарной Черной Мамбы

В «Чикаго» Джексон и Джордан были самыми конкурирующими людьми в организации «Буллз», сказал Розен. В «Лос-Анджелесе», в очень грубой, очень раздражающей обстановке, Джексон обнаружил ту же конкуренцию. Как и Грег Даунер до него, тренер столкнулся с проблемой «управления личностью».

Вскоре стало ясно, что Джексон встал исключительно на сторону О’Нила, а Уинтер встал на сторону Брайанта.

«Коби был расстроен, – вспоминал Рик Бучер, – потому что он чувствовал, что Фил встал на сторону Шака, а Фил сделал это, потому что он знал, что раздевалка на стороне О’Нила. Шак был гораздо более общителен. Кого Фил уважал больше? Я думаю, что Фил в целом больше уважал Коби, но в той раздевалке Фил играл в политическую игру. Ему нужен был Шак. Он нуждался в Шаке больше, чем в Коби, потому что Коби все равно что на острове. Коби это чертовски возмутило, потому что он посмотрел на Шака и сказал: “Этот парень работает не так усердно, как я. Он не в форме. Он просто валенок. Он клоун, а я вкалываю до упаду, и мне полагается принимать его советы?” Знаете, это одна из тех вещей, когда я думаю, что в более зрелом возрасте, возможно, он был бы в состоянии справиться с этим как-то иначе, но, возможно, и нет. Я думаю, что во всех нас есть чувство справедливости. Мы все чувствуем, что хотим быть вознагражденными, и когда мы видим, что кто-то, кто не работает так усердно, получает более высокий статус, я думаю, что это притирает нас всех с неправильной стороны. Вопрос только в том, как мы с этим справимся».

Чемпионом для Брайанта в этом смысле был Уинтер, который был звездой Южного Калифорнийского Университета в 1940-х годах в качестве товарища по команде Билла Шармана, который вошел в баскетбольный Зал славы. Пожилой тренер быстро впечатлил игроков «Лейкерс» своим умением обращаться с набивным мячом. Он был таким же бесстрашным, как Брайант, и был «плохим полицейским» Джексона в «Чикаго», единственным тренером в штате, который когда-либо осмеливался напрямую бросить вызов Джордану, что Уинтер делал довольно часто, волнуясь из-за его пасов в грудь или любых других проступков.

Розен сидел и наблюдал за тренировкой «Лейкерс» в тот первый сезон, когда Уинтер внезапно прыгнул перед 150-килограммовым О’Нилом, бегущим на полной скорости, с идеей атаковать его.

«Господи, этого парня сейчас убьют», – поморщившись, подумал Розен.

«Он был готов принять его на себя, – вспоминал Розен, – но Шак остановился в последнюю секунду, и Текс оказался прямо перед ним».

Уинтер был помешан на фундаментальной работе ног, факторе, который Джордан, Пиппен, Брайант, все его игроки стали ценить, за исключением, возможно, О’Нила и Элвина Хейса, которых Уинтер тренировал годами ранее с «Хьюстон Рокетс».

Хейс однажды назвал Уинтера Антихристом.

«Там все эти вещи по поводу работы ног, – со смехом вспоминал Шефер. – Обратный поворот внутрь, обратный поворот наружу, передний поворот, задний поворот, и все такое прочее, и Коби был очарован работой ног. Многие люди, которые настолько хороши в спорте, не нуждаются в этом, потому что они могут переиграть кого-то просто из чистого атлетизма, но я думаю, что Коби понял: “Хорошо, если я быстрее своего противника и у меня лучшая работа ног, чем у моего противника, у меня действительно будет преимущество”».

Шефер вспомнил, как Уинтер и Брайант работали над деталями после тренировки в тот первый сезон: «Знаешь, люди вроде как слоняются туда-сюда, бросают со штрафной линии, собираются уходить, а эти двое просто работают на другой половине площадки. Текс, которому в то время, вероятно, было лет восемьдесят или около того, не просто указывал как надо что сделать, но буквально с мячом в руке демонстрировал все детали. Он что-то показывал Коби, и тот подражал ему. Текс в то время был тренером, возможно, лучшим игроком в мире по тому, что большинство людей сочли бы рудиментарной работой навыка, но Коби буквально глотал это и ему нравилось. Коби был неутомимым работником и просто пылал страстью к тренировке на площадке. Если говорить о некоторых общих вещах у Майкла с Коби, то они оба любили тренировки, любили работу, любили практику, любили упражнения».

Уинтер, однако, мог быть занозой в заднице на скамейке запасных во время игр. Однажды, во время своей обширной тренерской карьеры в колледже, он в гневе буквально физически начал воздействовать на игрока. В «Чикаго» его якобы иногда приходилось сдерживать, если центровой Люк Лонгли, замечательный австралийский джентльмен, проявлял излишнюю пассивность. Временами он был почти так же агрессивен и с Брайантом.