Кочевница

– Но отличный от нуля. И заметно!

– А если все же через мутантов? – со слабой надеждой предпринял последнюю попытку Алексей.

– Гранат у меня осталось мало. А с АКСУ и твоим пистолетом от такой оравы мы не отобьемся. Нас порвут на ленточки!

И без того унылое лицо Алексея стало совсем кислым.

– Когда ты хочешь начинать?

– Прямо сейчас. Чего еще ждать? – ответил я, пряча улыбку облегчения. Ковать железо следовало, пока оно горячо. А я его, похоже, сумел раскалить до нужной температуры.

– Тогда пошли!

* * *

На то, чтобы разобрать баррикады у северной двери и главного входа, у нас ушло около пяти минут. Прежде чем начать, мы выглянули со второго этажа колокольни и зафиксировали местоположение большинства истребителей, осаждающих церковь. Они, впрочем, не особо и скрывались.

Итак, поехали! Делай раз: открыли главный вход и швырнули гранату в мутантов, сидящих в кустах напротив двери, а потом я пустил очередь из АКСУ в остальных, среагировавших на наше шумное появление. Делай два: мы нырнули обратно в церковь, захлопывая за собой дверь, но не накидывая крючок. Делай три: понеслись со всех ног к северной двери и выскочили наружу. Два мутанта, ворвавшиеся следом за нами внутрь, получили приз за настырность и расторопность – еще одну гранату под ноги. Делай четыре: побежали прямо к Провалу, чтобы отбить у остальных охоту гнаться за нами.

Когда он оказался совсем рядом, я на мгновение согласился с моим спутником: это безумие. Почва под ногами больше не была твердой – Провал разъедал материю вокруг, делая ее зыбкой и непрочной. Почему-то у меня возникла мысль о чаепитии с сухарем, который, чтобы не сломать о него зубы, следует размягчить, опуская в горячий чай. Так и эта аномалия поступала с физической реальностью – готовила ее к поглощению. Мы оба резко, хотя и непроизвольно замедлились, перейдя с бега на шаг, – было элементарно страшно. Мне казалось, что я ступаю по трясине – земля прогибалась подо мной, а в голове неожиданно вновь возник «белый шум», как прошлой ночью в торговой галерее, когда за нами охотились Пятна. Шипящее нечто не говорило ничего, доступного для понимания, но складывалось совершенно четкое ощущение, что оно зовет меня. Туда, в его черные бездонные глубины. Тут же навалились апатия и безысходность. К чему трепыхаться, продолжать эту бессмысленную борьбу? Что бы мы ни делали, Зона рано или поздно поглотит все. Зачем длить агонию, когда можно разом покончить со всем, сделав несколько шагов влево, туда, где проходит зыбкая граница между нашим миром и голодной пустотой? Там не будет боли, страданий, страха и тревоги. Не будет ничего…

Трудно сказать, чем бы закончилось это «общение с бездной», если б я был один, но впереди, едва передвигая ноги шел Алексей. Не знаю, слышал ли он то, что слышу я, но, похоже, научник испытывал те же эмоции, от которых почему-то не защищал пси-блокиратор. Может, у прибора ресурс заканчивался? Я понял это, когда научник вдруг остановился, замер на несколько секунд, а потом сделал шаг влево. Это внезапно отрезвило меня. Туман отчаяния словно вымело из головы яростным порывом ветра. Я кинулся вперед и сбил его с ног, не дав сделать следующего шага, который привел бы его на самый край Провала. Алексей сопротивлялся, но как-то вяло, словно у него ни на что больше не было сил.

– Пошли! – закричал я ему в ухо. – Не поддавайся! Надо двигаться!

Он с усилием кивнул, словно даже это простое движение потребовало от него напряжения всех оставшихся ресурсов организма, однако даже не сделал попытки подняться. Тогда встал на ноги я, вздергивая его за собой и посылая по известному адресу шипящий «голос» Провала в голове. Обернулся. Один из мутантов все-таки выскочил из церкви следом за нами – злоба и азарт погони, по-видимому, оказались сильнее инстинкта самосохранения. Можно было бы в него выстрелить, но все мои силы уходили на то, чтобы сопротивляться захлестывающей волне суицидных желаний, шагать вперед и тащить за собой совершенно размякшего научника, которому, похоже, было уже все равно – жить или умереть.

Между тем истребитель, видимо, тоже не умеющий плеваться ядом, просто побежал за нами, оказался рядом с Провалом и замер – очевидно, тоже почувствовал зов. Вот только он оказался не способен ему противостоять. Я почти увидел призрачное энергетическое нечто, вынырнувшее из черных глубин аномалии и окутавшее это создание, которое тут же засеменило к краю Провала. Похоже, тот, включив против нас свое адское притяжение, не смог одновременно поддерживать прямо противоположный режим для истребителей. Часто и неуверенно перебирая заплетающимися ногами, мутант оказался на самом краю и вдруг ухнул в черное ничто.

Энергетический всплеск от этого падения я ощутил своим шестым чувством. Провал с жадностью поглотил жертву, и пульсации его стали несколько сильнее. А мои ощущения приблизились к той болезненной вибрации, которая исходила от бодрствующей аномалии ночью.