Код бикини (СИ)

толк в службе. В хрустальных салатницах были разложены копченые мидии, колечки жареных кальмаров, розовые ломти семги и маринованные оливки, фаршированные морковью. Под стеклянной крышкой туманилась паром цыплячья грудка, обложенная мелким отварным картофелем. В фарфоровой миске пламенел салат из помидоров, обрамленный ломтиками невиданного в те времена авокадо. В специальной, страхующей от качки подставке выстроилась шеренга бутылок с цветными наклейками.

- Присаживайся, Сыромятина, в ногах, как известно, правды нет, - Иванько, порыскав глазами, вытянул из подставки массивную бутылку 'Абсолюта'. - Ты ведь, кажется, предпочитаешь водочку? - ухмыльнулся он. - Только сразу предупреждаю - никаких эксцессов, водярой в морду не плескать. Второй раз тебе такая выходка не простится.

- Простится, - Грета одним глотком осушила рюмку и захрустела жареным кальмаром. - Ничего мне за это не будет. Ты еще золотишко своим паханам не доставил и за поездку не отчитался. А потому, будешь нас беречь, как зеницу ока. Вот когда вернемся - другое дело, никто нас не пожалеет. Но ведь и тебя тоже, Иванько. Это ты перед нами выебываешься, а для них ты такое же говно, как и мы. Кинут тебе кость, дадут кусочек рыжья, чтобы фиксы золотые вставил, и все. Знай, скажут, свое место, холуй.

Грета не спеша наполнила рюмки. Иванько смотрел на нее белыми от бешенства глазами.

- Так что никакое ты нам тут не начальство, а товарищ по несчастью, - невозмутимо продолжала Грета. - И раз уж мы товарищи, то давай действовать вместе. Никто, кроме нас троих, не знает, сколько там было слитков. Вот и поделимся, как товарищи - всем троим по два брусочка. А остальные буграм своим отдашь. И мы с Симой подтвердим, что их было только пять. Цифра круглая, как ты любишь. Как тебе план?

- Глупый ты батончик, - выдохнул Иванько, ставя пустую рюмку на стол. - Пытаешься условия ставить. Детективов начиталась? Не понимаешь, что вам предстоит? Вас по приезде так ошмонают, как тебе и не снилось. Клочка бумаги не скроешь, не то что золото...

- Какой я тебе батончик? - перебила его Грета. - Что за идиотское слово?

- А вот сейчас и узнаешь, - Иванько поднялся со стула и выключил лампу. В слабом свете палубного фонаря за окном его глаза горели неугасимым желтым огнем. - Не хотел я тебя трогать, да сама напросилась речами своими неразумными. Ну ничего, убивать я тебя не буду, только пар стравлю. Как когда-то с маманей твоей...

Иванько шагнул навстречу Грете, и она вскочила, опрокинув стул. Подпустив его ближе, она выбросила вперед мускулистую ногу, целясь мужчине в пах. Иванько качнулся в сторону, поймал ее за лодыжку и резко дернул вверх. Девушка с маху повалилась на обитый дерматином диванчик, и Иванько тут же придавил ее сверху всем телом. Грета изо всех сил рванулась в сторону, но он без замаха ударил ее локтем между лопаток - в кошачье место. Грета обмякла и безжизненно повисла, перегнувшись через диванный валик.

Очнувшись, она застонала и сползла на пол. Боль, пульсируя, пробегала волнами от спины по всему телу. Горело огнем внизу живота. Она провела рукой между ног и поднесла пальцы к лицу. Они были липкими и красными.

- Ты что, на самом деле до сих пор целкой была? - услышала она удивленный возглас. Иванько, стоя посреди каюты, застегивал штаны. - Надо же. Выходит, право первой ночи мне обломилось. Так сказать, юс примае ноктис. Значит, не врал твой еврейчик, что доступа к телу не имел. Ну да ладно, беда-то ведь не большая. В двадцать пять лет девство хранить - это же курам на смех. Иди вон помойся, если хочешь...

Грета с трудом поднялась, и, хватаясь за стены, добралась до душевой. В кабинке она стянула одежду и долго стояла под теплой струйкой, сбегавшей у нее между лопаток.

- Ты что там, замылась совсем? - в голосе Иванько слышалась хозяйские интонации. - Давай, освобождай гальюн, мне тоже отлить охота. Да и конец весь в крови, как Павлик Морозов - сполоснуть надо...

Грета натянула платье на голое тело и подняла с пола бюстгальтер. Ногтем она сковырнула крючок в одной из чаш, и оранжевая горошина выкатилась на ладонь. Зажав ее в кулак, Грета вышла из душа.

- Успокоилась? - ухмыльнулся Иванько, поднимаясь с места. - Вот и молодец. Сама ж говорила, что мы товарищи... - дверь туалета захлопнулась.

Грета обвела взглядом стол. На тарелке Иванько лежала вилка с наколотой оливкой. Грета разжала кулак, перекатила оранжевую капсулу на подушечку указательного пальца и вдавила ее в заполнявшую оливку морковную мякоть. Затем аккуратно наполнила водкой рюмки. За ее спиной снова стукнула дверь.

- А ты умнее, чем я думал, - Иванько одобрительно кивнул. - Правильно, так и надо. С такими нервами тебе можно в органах служить. Я Бельскому скажу...

Проходя мимо Греты, он похлопал ее по заду. Девушка стояла, как каменная.

- За все хорошее! - Иванько опрокинул в рот рюмку и стянул зубами оливку с вилки. Раздался легкий хруст.

- Блядь, с косточкой, что ли, попалась, - проворчал Иванько, запивая оливку пивом. - Импортный продукт называется. Халтурят буржуи не хуже наших. Тоже мне, капиталисты...