Код человеческий

– Оно объяснит, почему нам не стоит бояться. Я инженер, мне легче рассуждать такими категориями, а в вашу метафизику я не проникну, наверное, никогда, – улыбнулся Май. – Давным-давно Эрвин Шредингер вывел коротенькое уравнение, просто гениальное. Оно безупречно работало, но содержало внутреннее противоречие – при том, что получаемый результат на практике всегда оказывался одним и тем же, другие возможные результаты тоже являлись правильными и осуществимыми, но потенциально. То есть то, что получалось, вполне могло не получиться, а то, что не получилось, – наоборот. Такое парадоксальное положение вещей ученые, не терпящие беспорядка, окрестили суперпозицией – до нахождения искомого оно существует для наблюдателя во всех возможных вариантах, но как только ларчик открывался, все варианты, кроме одного, как бы аннулировались. Отчего при правильности всех вариантов в опыте упрямо воспроизводится один-единственный, никто не мог объяснить, и этот принципиальнейший, но одновременно неудобнейший момент корифеи квантовой физики решили просто проигнорировать. Представляете? В нарушение фундаментальных основ логики! На что не пойдешь, если инструмент прекрасно работает и без того! Конечно, мириться с любой неопределенностью ученые, не терпящие беспорядка, просто не имели права, но так уж вышло.

…Довольно долго парадокс Шредингера оставался волшебным демоном, имя которого нельзя произносить вслух, но в середине двадцатого века американский физик Хью Эверетт нарушил всеобщий обет молчания. По Эверетту, суперпозиция в эксперименте реализуется одновременно во всех вариантах, но в разных вселенных! То есть если вы, относительно оригинальный Кремов, играя в наперстки, находите шарик под наперстком номер один, то ваша точная относительная копия в параллельной вселенной находит шарик в наперстке номер два, а вторая точная относительная копия – под третьим наперстком! Почему относительная? Потому что на старте игры ни один Кремов не может считаться приоритетно оригинальным, уравнение ведь одинаково верно для каждого из них!.. Консервативная часть научного общества подняла отважного Хью с его идеей многомирия на смех, ведь проверить ее невозможно! А то, что не проверяемо, – ненаучно. Однако другого объяснения шредингеровскому парадоксу никто не предложил, и постепенно прогрессивные умы склонились-таки к ней. Было высказано шокирующее предположение: если реализуются одновременно все варианты суперпозиции, то человек, решивший сыграть в русскую рулетку, никогда не умрет – даже если в одной вселенной он прострелит себе голову, то никогда об этом не узнает, потому что в немыслимо малое квантовое время перенесется в другую и услышит лишь щелчок бойка. Сколько бы ни крутил адреналиновый маньяк барабан, – результатом будут только щелчки!.. Вот вы, Кремов, на своей двухколесной машине ведь рискуете? Она определенно небезопасна, и можно лишь гадать, сколько раз вы уже погибли в дорожных катастрофах по Эверетту, прежде чем добраться до Скалы… Однако, как по мне, разрешив парадокс Шредингера, Эверетт породил другой: если суперпозиция реализуется во всех мирах по-разному, то почему миры должны быть идентичными? Ведь точная копия Кремова или Жукова всегда точно повторит действия оригинала, а точная копия шарика всегда точно скопирует перемещение под один и тот же наперсток! Получается, идентичными копиями в разных мирах мы остаемся ничтожно малое время, десять в минус тридцать четвертой степени секунды, за которое Кремов разветвится на несколько разных – проигравших и выигравших в наперстки, а дальше их пути разойдутся настолько, что копию через некоторое время будет не узнать!.. Я вот думаю, что дело обстоит немного иначе. Путь у Кремова или Жукова всегда один и зависит лишь от них самих, а уравнение Шредингера как бы прописывает черновики с хорошими или негативными сценариями. Что думаете?

Игорь отчаянно пытался угнаться за мыслью Мая, а после того как тот умолк, еще некоторое время наверстывал отставание. Вначале Нерв, скорее, почувствовал, что ему не понравилось в рассуждениях друга, но, прежде чем тот продолжил, Кремов уже успел осознанно включиться в борьбу.