Код да Винчи

The streets of Paris, Langdon had learned years ago, were adorned with 135 of these bronze markers, embedded in sidewalks, courtyards, and streets, on a north-south axis across the city. He had once followed the line from Sacre-Coeur, north across the Seine, and finally to the ancient Paris Observatory. There he discovered the significance of the sacred path it traced.	Еще много лет назад Лэнгдон узнал о том, что улицы Парижа маркированы 135 бронзовыми дисками, вмонтированными в тротуары, плиты дворов и в проезжую часть улиц, и что линия эта пересекает город с севера на юг. Как-то раз он даже прошел вдоль этой линии, от Сакре-Кёр, а затем к югу, через Сену, и вышел к старинной Парижской обсерватории. Только там и понял значение этой "тропы".
The earth's original prime meridian.	Первый земной меридиан.
The first zero longitude of the world.	Первая нулевая долгота в мире.
Paris's ancient Rose Line.	Древняя линия Розы Парижа.
Now, as Langdon hurried across Rue de Rivoli, he could feel his destination within reach. Less than a block away.	Торопливо шагая по рю де Риволи, Лэнгдон чувствовал, что как никогда близок к цели. Еще один квартал и...
The Holy Grail 'neath ancient Roslin waits.	Грааль под древним Рослином вас ждет.
The revelations were coming now in waves. Sauniere's ancient spelling of Roslin... the blade and chalice... the tomb adorned with masters' art.	Все сходится!.. Происхождение слова "Рослин", упомянутого в стихах Соньера... сосуд и меч... надгробие, украшенное старыми мастерами...
Is that why Sauniere needed to talk with me? Had I unknowingly guessed the truth?	Так вот о чем хотел поговорить со мной Соньер! Да, почти наверняка. О том, что я, сам того не понимая, нащупал истину.
He broke into a jog, feeling the Rose Line beneath his feet, guiding him, pulling him toward his destination. As he entered the long tunnel of Passage Richelieu, the hairs on his neck began to bristle with anticipation. He knew that at the end of this tunnel stood the most mysterious of Parisian monuments—conceived and commissioned in the 1980s by the Sphinx himself, Francois Mitterrand, a man rumored to move in secret circles, a man whose final legacy to Paris was a place Langdon had visited only days before.	И Лэнгдон пустился бежать, ощущая под ногами линию Розы, что неумолимо вела его к заветной цели. Войдя в длинный туннель Пассажа Ришелье, он вдруг почувствовал, как волоски на руках встали дыбом от волнения. Он знал, что в конце туннеля стоит самый загадочный из всех парижских монументов, построенный по распоряжению Сфинкса — Франсуа Миттерана, человека, который, если верить слухам, был не чужд тайным обществам. Человека, последнее наследие которого Лэнгдон посещал не далее как несколько дней назад.
Another lifetime.	В другой жизни.
With a final surge of energy, Langdon burst from the passageway into the familiar courtyard and came to a stop. Breathless, he raised his eyes, slowly, disbelieving, to the glistening structure in front of him.	Запыхавшийся Лэнгдон выбежал из туннеля и оказался в знакомом уже дворе. И сразу остановился как вкопанный. А затем медленно, словно не веря в чудо, поднял глаза и увидел ее.
The Louvre Pyramid.	Пирамида Лувра.
Gleaming in the darkness.	Она светилась и переливалась в темноте.
He admired it only a moment. He was more interested in what lay to his right. Turning, he felt his feet again tracing the invisible path of the ancient Rose Line, carrying him across the courtyard to the Carrousel du Louvre—the enormous circle of grass surrounded by a perimeter of neatly trimmed hedges—once the site of Paris's primeval nature-worshipping festivals... joyous rites to celebrate fertility and the Goddess.	Но любовался он ею всего секунду. Его куда больше интересовало то, что находилось справа. Он развернулся и двинулся уже невидимой тропинкой, по линии Розы, через двор прямо к Карузель де Лувр, гигантскому кругу из стекла, обнесенному по периметру низенькой живой изгородью из аккуратно подстриженного кустарника. Именно здесь в незапамятные времена проводились в Париже языческие празднества, связанные с поклонением богине... веселые и буйные ритуалы, восславлявшие ее плодовитость и щедрость.
Langdon felt as if he were crossing into another world as he stepped over the bushes to the grassy area within. This hallowed ground was now marked by one of the city's most unusual monuments. There in the center, plunging into the earth like a crystal chasm, gaped the giant inverted pyramid of glass that he had seen a few nights ago when he entered the Louvre's subterranean entresol.	Лэнгдон перешагнул через кустарник, ступни утопали в густой траве, и ему показалось, что он входит в совсем иной мир. В центре круга находился один из самых необычных монументов Франции. В землю точно врастала стеклянная призма, гигантская перевернутая пирамида, которую он видел несколько дней назад, когда входил в подземные помещения Лувра.