Код Электры

– Тогда – что? – перебил Орест со скучающим видом. Конечно, откуда мне было точно знать, что произойдет тогда. Сможет ли Электра «получить власть над астролябией»? Да, стоит подумать получше, и что-то не сходится… и выражение лица Ореста отнюдь не вдохновляло.

Ясное дело: астролябия, пересечения силовых линий, частоты и лунное затмение… Орест во все это не верит. В глубине души я, может, и сама во все это не верю – но поверить-то хочется!.. И в существование магических сил, и чтобы мы с Орестом могли управлять ими. Уж мы бы позаботились о том, чтобы все сложилось хорошо. И у нас, и у Электры, и у наших родителей, на будущее, на всю жизнь, как сказал мне тот, кто дал самое первое письмо.

– Один разочек! – сказала я. – Потом, наверное, придется продать астролябию… Но мы ведь можем попробовать, всего один раз. Девятнадцатое уже в эту пятницу!

– Хорошо, – ответил Орест, покачав головой. – Это ведь никому не повредит. Но если ничего не случится, – продолжал он, – обещаешь на этом успокоиться? Будем считать доказанным, что в астролябии нет ничего мистического? Тогда нам больше не надо будет возиться со всеми этими земными и небесными силами? И мы сможем постараться убедить других последователей Эйгира, что все его россказни – просто выдумки. Если нам удастся уговорить Месину уйти от них, то, может быть, потом уговорим и других!

Я кивнула.

Но что-то с астролябией точно произойдет, в этом я не сомневалась.

Само собой, мы изучили и кусок пергамента.

Струна с луной, которую я видела, – это, как я теперь догадалась, старинное изображение монохорда. Причудливые буквы над картинкой складывались в слово monochordum. Сама картинка изображала струну, натянутую на доске, а в самом верху доски виднелся завиток, похожий на ракушку, точно как на моей виолончели. Наверху возле ракушки струну натягивала рука, торчащая из облака. Посреди доски виднелось изображение луны, которое я уже видела раньше. По всей доске были нарисованы круги разных размеров, везде виднелись штрихи и загадочные отметки. Я узнала слова AQUA, которое означает «вода», и TERRA, которое означает «земля». Мне показалось, что эти круги напоминают отметки на задней стороне астролябии. И один из символов сильно смахивал на рыбку. Но Оресту я об этом ничего не сказала.

– Красивая картинка, – проговорил Орест, разглядывая кусок пергамента. – Но она изображает природу… в приукрашенном виде. Ведь можно описать вибрирующую струну математически. Это основы физики.

– Угу, – пробормотала я. – Хотя сейчас, как мне кажется, все эти частоты ни с чем особо не связывают. Как ты думаешь, не имели ли они в виду частоты Земли там, где написано TERRA? И частоты воды там, где указано AQUA?

Подумать только, все вибрирует на разных частотах!

Ноты…

Кристаллы…

Магнитные поля-

Сердца…

И тогда, может быть, предметы с одинаковой частотой взаимосвязаны! Возможно, и у каждого человека есть своя частота! Как у ребенка-лозоходца!

– Ты хочешь сказать, своего рода резонанс? – уточнил Орест. Он продолжал рассуждать о вибрации и звуках, говорил и о том, что электроны, вращающиеся вокруг атома, тоже имеют частоту, но я слушала его вполуха.

У нижнего края листа я увидела слово на латыни – слово, значение которого я знала.

SCENTIA. Буквы SC были написаны красным, остальные – черным.

Я была уверена на сто процентов: в какой бы точке мира ни находилась вторая половина пергамента, на ней написано FIDES.

FIDES SCENTIA.

Вера и наука.

Точно как на самой астролябии!

38

Первые дни недели пронеслись быстро. Все контрольные были написаны, оценки выставлены, а учительница по шведскому языку, к счастью, поставила нам зачет по групповой работе. Когда до начала каникул остается всего ничего, в школе очень здорово, учителя в хорошем настроении и все время шутят. И на каждом уроке нам устраивают что-то особенное – показывают кино, например.

Тем не менее я с нетерпением ждала окончания полугодия, потому что тогда:

1) мы опробуем астролябию;

2) наконец начнутся каникулы.

Я решила прогуляться пешком до центра Лерума и поискать подарки маме и папе. Хотя дорога вдоль реки длиннее той, что поближе к трассе, я все же выбрала первую. Вдоль реки идти гораздо приятнее, чем вдоль трассы.

Перейдя мост у большой детской площадки, я пошла по велодорожке мимо красивых домов и маленьких лодочных пристаней на реке. Возле старых теплиц стоял припаркованный фургон, и еще я встретила двух девчонок на велосипедах, а больше не было ни души.

А вон там белый таунхаус, где живет Герда!

Конечно же, я посмотрела в сторону ее дома, подумав, что помашу ей рукой, если она выглянет в кухонное окно. Но в саду Герды я увидела Анте!

Я помахала ему, он помахал в ответ и тут же стал осматривать землю у своих ног.

– Куда подевалась Сильвия? – спросил он.

– Вон она! – крикнула я и указала пальцем. Собака только что проскользнула в небольшой сарайчик рядом с домом Герды. Я подбежала, наклонилась и пролезла в сарай, чтобы достать ее. Она забежала за ящик с каким-то старым барахлом.