Код Лавакрона

Я порылся в памяти. Боевая была операция – мы шли вперед по пояс в болотной жиже, а на обед глотали салат из москитов. Как раз тогда я узнал, что Метрополия стоит за подготовкой мятежников. Именно поэтому мы и не могли с ними справиться в течение стольких лет. Мне поведал всю подноготную нашей гражданской войны пленный антропоморф, пока не оклемался его встроенный шеф-лекарь. А потом медцентр прикончил своего хозяина, так он был изначально запрограммирован. Дальше жизнь пошла кувырком. Сначала меня выперли из армии под надуманным предлогом, а затем бросила подружка. Тогда я поклялся отомстить. Не по локально-шкурным причинам, а потому что посчитал возмездие справедливым актом. С тех пор выжидаю, ищу момент и точку применения силы. Стоп. Шакс, Шакс, я что-то припоминаю… Точно слышал это имя раньше! Но где? Придется пока разыгрывать карту болезни альцгеймера, может рогоносец сам все выложит? Я пожал плечами:

– Ну и что? В Танго всем приходилось тяжело. Зато наш батальон положил больше двух десятков антропоморфов. Мы потеряли трех парней, но вскрыли их оборону, как пивную жестянку. Зачистили все бункеры до единого. Погоди… так ты был там, со мной? Ты из «Навала»? – я даже приподнялся с места.

– Не торопись брататься, – его лицо прорезала жесткая гримаса. – Я служил в подразделении «Спирит».

Опять термин резанул меня ускользающим воспоминанием. «Спирит». Дух. Было что-то и с духом. Но внешне я даже бровью не повел:

– Никогда о таком не слышал.

– Еще бы! Мы в том конфликте представляли интересы противоположной стороны.

Все. Память ко мне вернулась. Он – та самая тварь, что науськивала на нас несмышленых юнцов. А «Спирит» и взаправду их формирование. Пленный, а впоследствии покойный антропоморф назвал себя «Духом-205».

– Ах, ты…, – я дернулся за «шоквокером», потом глянул на его пустые руки и с сожалением отбросил перчатку. – Вот, значит, как… Жаль, что твой сослуживец не дожил до этого часа. Это, который двести пятый номер. Почти что у меня на руках концы отдал. Человек так мечтал с тобой свидеться. Чтобы потом лично прикрыть глаза на твоем трупе. Все переживал – а ну ты сдохнешь раньше, чем он до тебя доберется. Не сложилось.

На лице Шакса не дрогнул ни один мускул. Я подумал, что рога определенно ему подходят, поскольку по выдержке он даже превосходит лучших представителей парнокопытного скота.

– Не пытайся разрушить во мне теплую память о боевых товарищах.

– Что ты, миляга! Чего бы я только не отдал, чтобы обеспечить вашу дружескую встречу. Ладно, раз он окочурился, то теперь это неосуществимо. Лучше скажи мне, как демон демону – кто за этим стоит?

– Велчер, в любом обществе всегда есть экстремисты, диссиденты и прочая шушера, которая липнет на колеса истории и вообще мешает. Они устраивают заговоры и шествия, собирают подписи и выражают протесты. Во имя чего? Неважно. Это защита прав животных или сексуальная свобода, гнет цензуры или религиозные секты. Они бунтари по духу, они раскачивают общественное мнение и привлекают к себе внимание. Думаешь, в наши благополучные времена их стало меньше? Ничуть. Просто всю эту братию власть направила в контролируемое русло. Они хотят бороться с Cистемой? Жаждут! Вот им и дали такую возможность. А чтобы их не перебили за пару недель, существует подразделение «Спирит». Мы тренировали боевиков, поставляли оружие, разрабатывали операции. Но старались держаться во втором эшелоне. До сектора Танго.

– Вы же в своих стреляли, гады!

– Дурак ты, Велчер! Народ объединился против изгоев. Он получил единого врага. А революционеры и прочие шизофреники приобрели тайную организацию, которая находилась под секретным управлением центра. Спокойная и прогнозируемая война. Что еще может пожелать Метрополия?

– Лавакрон, к примеру.

– Угу. Правительство смотрит в будущее.

– Ты сказал, что вы держались во втором эшелоне, и все сходило с рук. Почему в Танго вышло не так?

– Система решила от нас избавиться. Впереди маячил Лавакрон, антропоморфы теперь были не нужны. Нам не подогнали транспорт, заблокировали в джунглях. «Форекону» удалось выбить всю ячейку. Я остался один. Хотел отомстить. Но меня вывезли в тыловой «арриал» и спрятали. Последний год перед Лавакроном я провел в психушке. Знаешь, что это такое, когда на ночь тебя пристегивают к кровати? Стоит только вспомнить, как из моей глотки лезет пена!

Мой враг предстал в новом свете. Мне пришла в голову мысль, что Шакс не вполне вменяем. Но я не увидел в его глазах тень безумия. Только ненависть.

– И вот теперь, в Прайде, мне говорят, что паромщик Велчер – ветеран «Форекона». Представляешь, каково мне было это узнать?

– Шакс! Ты сам – звено системы. Я тоже. Чего не устраивает? И если для нас обоих Метрополия – враг, то резонно было бы объединиться, а не выяснять отношения.

– Даже если так, то все равно в твоем лице я вижу армию, которая уничтожила мою группу. И хочу рассчитаться. Жажду. Я засыпаю и просыпаюсь с мечтой, что вот этими пальцами выдавливаю твои глаза.