Код Независимости

И еще она хотела вспомнить причину этого скандала, но так и не вспомнила. И решила завтра, на всякий случай, попросить прощения. Она давно поняла, всегда есть за что. И окончательно успокоившись, взяла с тумбочки телефон. Было, аж! Пять пропущенных звонка. Было чем занять вечер.

И никто из этого семейства не мог знать, как чета с коляской, приехав домой, поднялась в лифте на свой этаж. Как муж помог переодеться жене, провел её в ванную. И пока она там была, и слышно было, как шумела вода, он быстро вынул из потайного места бутылку виски и налил себе полстакана и быстро выпил. Потом глотнул прямо из горлышка.

— Иду, уже иду, — ответил он на зов жены из ванной. И он спрятал бутылку виски в загашное место.

А потом очень медленно пошел в ванную, прихватив застиранный и удобный махровый халат для жены.

Он аккуратно и сильно поддерживал завернутую в халат жену, стараясь не дышать ей в лицо. Он усадил жену в кресло, укрыл пледом, поставил перед ней чашку чая и подвинул поближе планшет.

— Ну, мне пора…, — он поцеловал её в седую макушку. — Буду не поздно.

— Да, да. Только не хлопай дверью, у меня от этого тоска.

— Хорошо.

Мужчина, сорвав привычным жестом куртку с вешалки, ушел. Всё-таки он не удержал дверь. И она грохнула за ним звуком выстрела артиллерийского снаряда. Дверь была из старинных, высокая и мощная.

И он пошел легко и свободно.

И вид у него был счастливый, будто у зрителя, который уже читал титры закончившегося скучного и длинного фильма.

Застёжная тетрадь,

6 августа 2022

Клиент

Главное — смириться как можно скорее — должно помочь.

Эту простую мудрость Людмила держала всегда под рукой и пользовалась ею часто, как салфеткой. Это помогало ей переступать крутые ступеньки её несладкого жития.

Она работала в парикмахерской и работу свою не любила, хоть и считали ее хорошим мастером этого дела.

А работу она свою не любила, что обладала редким для людей этой профессии качеством — брезгливостью. И она ей сильно мешала. Иногда ей даже хотелось сменить профессию, когда в кресло к ней плюхался какой-то неопрятный клиент. Это хоть и бывало нечасто, но Людмила в таких случаях призывала на помощь свою эту простую мудрость и смирялась, и начинала мыть клиенту голову и стричь, и делать укладку.

Хотя, если бы её спросили, чего она хочет, то услышали бы в ответ, что Людмила мечтает подстричь всех наголо, чтобы не морочить себе голову, которую кстати украшал нежный коротенький “ералашный” ежик.

Сегодня день долго не начинался. Работы не было, клиенты отсутствовали по причине утра понедельника.

Людмила от скуки рассматривала свое лицо в зеркале. И думала: “Хорошо бы никто и не пришел. Отдохнула бы от клиентов”.

Но не пришлось. Тут же он и появился. Красивый, как океан и шумный, как лес на ветру. Только в длинных неопрятных патлах.

— Девочки, я к вам. Вот, отдаюсь. Сделайте чудо из моей редеющей шевелюры, — кокетливо попросил он.

Людмила указала ему на свое кресло.

Красавчик сел.

— Что-нибудь мужское, — решительно заявил он. — На ваш вкус.

Людмила посмотрела внимательно на его длинные, не идущие совершенно к точеному лицу хозяина, волосы и внезапно предложила:

— А давайте, наголо?

Красавчик ошалело посмотрел на неё.

— Шутите?

— Ни-ни. Вам очень пойдет. Слабо? — а про себя подумала, что хорошо бы не мыть ему голову.

Пока клиент был в раздумье, Людмила пощелкала ножницами у его уха, будто торопила с ответом.

И вдруг, то ли поддавшись ее азартному “слабо”, неожиданно согласился.

— А! Давайте. Под ноль.

Людмила оценила отвагу молодого человека и решительно взяла в руки машинку.

Через каких-то полчаса в зеркале отражался красивый молодой человек, но красив он был совсем другой красотою, строгой и мужественной. Даже какой-то вызывающей. Из прежнего вороха волос Людмила оставила ему только узкие бачки, которые подчеркивали изысканность его подбородка с ямочкой.

Клиент ошалело молчал и рассматривал себя в зеркале. И всё молчал.

Его шумность и болтливость будто вывинтили из него, как перегоревшую лампочку.

Людмила выдержанно ждала оценки своих трудов.

— Не может быть, — только и сказал мужчина.

Людмила молча сняла с него салфетку, стряхнула с него остатки прежней роскоши.

Она всем своим видом указывала на то, что сеанс окончен, и обратной дороги нет.

Клиент все не вставал с кресла, ему будто было трудно и страшно сделать первый шаг в новом своем образе. Он застыл в нерешительности.

А Людмила, неожиданно для себя, предложила вымыть ему голову, чтобы не кололась.

Клиент согласился. Людмила намочила ему голову, вытерла салфетками, а бачки подсушила феном.

— Меня Дмитрием зовут, — представился он. Зачем-то. Похоже, больше хотел подтвердить свою самотость.

— Очень, очень приятно, — подошла к ним Юлька, хваткая девица со знатным прошлым. — Я — Юля.

— А вы? — спросил Дмитрий.

— А она — Людмила, — протараторила Юлька. — Вам очень к лицу. Красавчик, — слащаво лепетала она.

— Мне-то вообще-то на собеседование, — вздохнул Дмитрий. — Поймут ли такую красоту?

Но, видно, легкую руку Людмилы оценили в каком-то далеком офисе.