Код цивилизации

На Западе могут называть происшедшее на Украине как угодно — вплоть до триумфа демократии, но практически для всей России и значительной части украинцев происшедшее на Украине — антиконституционный вооруженный переворот, организованный, в основном, Соединенными Штатами для реализации своих геополитических целей. Европа в данном случае, как и часто, выступила как группа поддержки. Для России это вызов не геополитический — это вызов экзистенциальный, и Москва ведет себя соответственно. У граждан русского Востока и Юга Украины были и есть, как мы видим по трагическим событиям гражданской войны, основания опасаться за свои жизни и права.

26 февраля 2014 года легитимный парламент Крыма выступил с инициативой референдума о выходе из Украины. 18 марта в состав Российской Федерации вошли два новых субъекта — Республика Крым и город федерального значения Севастополь. Присоединение Крыма поддержало 96 % проголосовавших крымчан и 92 % россиян. Те, кто маршировал с плакатами «Аннексия Крыма — позор России», а затем выходил на «марш мира» лишили себя очень надолго, если не навсегда, политических перспектив.

Запротестовали Юг и Восток Украины, которые были присоединены к ней по воле Владимира Ленина, чьи памятники были дружно снесены по всей Украине. Россия и политики Юго-Востока предлагали конструктивный план выхода из кризиса: провести конституционную реформу, предусмотрев федерализацию — возможность для граждан каждого региона выбирать собственную власть; статус русского языка как государственного внеблоковый статус Украины. Мнение Москвы проигнорировали. Активистов протеста на Юго-Востоке слушать не захотели: их арестовывали, избивали и убивали люди из Правого сектора и СБУ, их семьям угрожали, дома сжигали, их выгоняли из страны. С Юго-Востоком американские кураторы нынешнего киевского режима предпочли поступить, как с Ираком и Афганистаном. Туда были брошены армия, спецназ, наемники, бойцы Правого сектора, ставшие Национальной гвардией. Число жертв пошло на многие тысячи, а беженцев — на многие сотни тысяч.

Одновременно Москву обвинили на Западе во всех смертных грехах — от прямой военной агрессии против Украины до уничтожения малазийского «Боинга». Ввели три пакета санкций, наносящих ущерб банковскому сектору, которому ограничили доступ к западным кредитным ресурсам, а через это — и всей экономике. Сфере нефтедобычи и ВПК доступ к западным технологиям был закрыт. Санкции могут быть и дальше. Они действительно неприятны. Только кому больше? Еще никто не пробовал санкционировать пятую экономику мира. Взаимозависимости колоссальные. Европейский союз не только на треть зависит от российской энергии. Россия потребляет — по ряду позиций, включая автомобили, — до трети европейского импорта. Любые экономические санкции, на которые следуют контрсанкции, похожи на стрельбу в собственную ногу. А персональные санкции бьют мимо цели. Отсутствовать в списке «невъездных» не модно. Заморозить зарубежные счета тем, у кого их не может быть по закону, — не эффективно. И сейчас понятно, насколько прозорливо было решение о национализации российской элиты с запретом госслужащим и депутатам иметь зарубежные счета.

Россия ответила небольшими, но вполне болезненными контрсанкциями, запретив экспорт в Россию сельхозпродукции из тех стран, которые ввели санкции против нас. Помимо отечественных аграриев, ниши на рынке заполняют компании из СНГ, Китая, Юго-Восточной Азии, Латинской Америки, Египта, Турции, Израиля и других стран, которым и в голову не придет наказывать Россию за зверства киевского режима против собственного народа. Уход западных фирм с российского рынка означает то, что их место занимают компании из других стран, включая и российские. Кредитные ресурсы оказались менее доступными на Западе, но вовсе не стали недоступными.

В большинство отраслевых стратегий и государственных программ уже включены импортозаменяющие проекты. Особенно это актуально для ВПК. Уже сейчас Россия не зависит от импорта в производстве многих видов военной продукции. Отключение некоторых российских банков от международных платежных систем стало мощным стимулом, чтобы, наконец, создать национальную платежную систему, которая в мае 2015 года получила название «Мир».