Кодекс молчания

Но наши сложности взаимопонимания с Хеллом просто блекли на фоне того, какими глухими становились герцоги в диалогах с королем. Только Фунтай добровольно согласилось отдать свою армию под командование короля, остальные же герцогства упорствовали с упрямством глупого осла. Какую бы политику не предпринимал Силенс, они ее браковали, какую бы тактику не придумывал Беллс, они ее опровергали. Казалось, правителей обособленных территорий будто подменили, и они горой стояли против того, чтобы защищать границы от Красной страны. Йелоусанд вообще заявил, что готов отдать свои территории противнику, если они этим удовлетворяться, и править с каким-нибудь герцогом в другом месте. Это заявление не просто удивило, оно выбило из колеи. Даже Хелл, искусный игрок в дипломатические игры, виновато разводил руками.

Гражданская война становилась уже не пугающим призраком, а суровой реальностью. Последние донесения шпионов Хелла говорили о том, что назревает огромный бунт, предполагающий военные действия. Герцог Йелоусанд серьезно настраивал своих солдат на нешуточную битву, и это вывело Силенса из себя. Он готов был отправиться к наглому сумасброду и снести ему голову топором. К сожалению, проблему бы это не решило, только укрепило бы уверенность людей в правильности противостояния монаршей власти.

 Я была в замешательстве. Отчего люди желали выступать против Силенса? Его действия никогда не осуждались общественностью, единственное, что вызывало всеобщее недовольство и некоторое противостояние, так  то, что он сам выбрал себе жену. Но этот конфликт был давно урегулирован еще четой Энтраста и Лайс, так что было совершенно непонятно, отчего людям вздумалось бунтовать. Война, конечно, толкала на необдуманные поступки, но это представало совершенным абсурдом. С каждым днем наше положение ухудшалось, и требовались решительные действия. Я понимала это, но толкать Силенса на необдуманные поступки не могла. Только молча принимала его действия, король сейчас был полностью погружен в дела государства и, казалось, не находил времени даже на сон. Хелл, конечно, следил за состоянием монарха, но все равно не часто останавливал его в истязании самого себя. Сейчас король Силенс должен был полностью и без остатка отдаться Дейстроу, иначе Королевство имело все шансы погибнуть.

Всадники Ветра, прибывшие в Дейст после моего освобождения из плена, поспешно покинули замок, не объясняя ничего. Роуп даже не зашел, чтобы попрощаться и рассказать о причинах столь спешного бегства. Наверное, судьба решила проверить мою выдержку на прочность, лишая абсолютно всех преимуществ перед противником. Отсутствие не только Всадников, которые на некоторое время стали вестниками победы, но и моего дракона лишало всяких сил. Янро не отзывался, моя магия вовсе его не ощущала, как я ни старалась отыскать его в переплетениях разноцветных нитей Динео. Я не знала, стоило ли вообще применять свои способности, но и сидеть сложа руки тоже не могла. Дракон пропал несколько месяцев назад, я была уверена только в одном факте – началась Война Иных, и Янро стал ее непосредственным участником. Кто знал, что могло случится с Серебром. История знала случаи смерти Иных, так что мой дракон не мог стать особенным исключением, хотя его силы давали какую-то гарантию над превосходством любого противника. Конечно, не численное, но совершенно точно качественное. Янро мог противостоять только Золото, но все чаще Всадники убеждались, что это только легенды, и золотых драконов в природе просто не существует. Во что верить – это другой вопрос. Я могла лишь волноваться за Янро и гадать, что же с ним произошло. И надеяться на лучшее.

Военное положение стало не просто острой проблемой, а катастрофой. Люди бесконечно жаловались на непомерные налоги, которые целиком шли на нужды армии, и сетовали на то, что солдаты все равно не делают должное, и вскоре Дейстроу будет полыхать в огне. Конечно, мы знали, откуда расходились столь пессимистические настроения и лживые слухи. Столь гнусные и низкие действия заставляли что-то срочно предпринимать, и этим занимался Хелл, но пока что бастард был в тупике. Каким оружием победить герцога Йелоусанда так, дабы это оружие не стало нашим собственным палачом.

Когда я выходила в город, то едва не задыхалась на его улицах. Портовый Дейст превратился в живой, бесконечной двигающийся муравейник накануне зимы. Помимо приближающейся смены сезона здесь ощущалась невероятная давка. Казалось, занята каждая таверна, каждая корчма, каждый трактир. Нигде – не протолкнуться. На рынке мой взгляд не отыскал привычных товаров, их либо не было вовсе, либо они сметались с прилавков в считанные минуты. Во мне, к счастью, никто не узнавал королеву, и за это я была благодарна искусному бастарду, который находил время наложить на меня чары перед выходом из замка.