Кое-что ещё…

Донна Рот и Сьюзен Арнольд искали режиссера для своего фильма “Сумасшедшие герои”, сюжет в котором был основан на воспоминаниях Франца Лидца. Фильм рассказывал о мальчике Стивене, матери которого Сельме ставят диагноз “рак яичников”. Пока Сельма борется с болезнью, папа перевозит Стивена к своим дядям, один из которых страдает от паранойи, а второй – от маниакальной привязанности ко всякому хламу. Дяди учат мальчика ценить его уникальность. Дядя Артур показывает Стивену, что красоту можно видеть во всем – даже в резиновых мячиках и веревках. Но любить Стивена учит его мать Сельма. И прежде чем она умирает, Стивен делает коробку воспоминаний, в которую прячет мамины помаду, духи, зажигалку.

Я была рада вновь поработать с документальным материалом. Франц Лидц словно пытался сказать всем, насколько вещи – личные вещи – способны хранить тепло наших эмоций. Эта мысль была мне особенно близка. На встрече с Донной и Сьюзен я поделилась с ними своим взглядом на важность вещей в истории любой семьи и рассказала, что до сих пор, как мама, веду дневник. Сьюзен и Донна оказались достаточно отважными женщинами и решили дать мне шанс.

Я впервые села в режиссерское кресло и отчаянно нуждалась в помощи. Я наняла выпускника Калифорнийского университета Грега Яйтанса, чтобы он помог мне с выстраиванием картинки. У него было отличное воображение, и он отличался большой изобретательностью. До того как приступить к съемкам, мы сняли свой собственный фильм – звучит как безумие, но тем не менее так оно и было. Грег держал в руках видеокамеру, а я играла умирающую Сельму, юного Стивена и безумного дядю Дэнни. Произнеся вслух их реплики, я смогла понять, каким должен быть этот фильм. Наш мини-фильм пригодился и при работе с оператором Фидоном Папамайклом, который выполнял все мои режиссерские прихоти. Как ни удивительно, все, кто имел отношение к этому фильму, почему-то шли у меня на поводу, позволяя мне творить в соответствии с моим “видением” фильма. Музыку к фильму, которую сочинил Том Ньюман, номинировали на “Оскар”. У Гаррета Стоувера, главного художника, было полно идей. Да и Билл Робинсон тоже оказался незаменимым членом нашей команды. Актеры же попросту разбили мне сердце – так они были прекрасны. Милейшая Энди МакДауэлл, талантливый Мори Чайкин, Майкл Ричардс, из-за участия которого “Дисней” в принципе дал зеленый свет этому фильму, Джон Туртурро и бойкий малыш Нэйтан Уотт. Я попросту влюбилась в каждого из них.

Я бы хотела вернуться в прошлое, чтобы переснять этот фильм и сделать его еще лучше – теперь у меня больше опыта и я понимаю, что сделать хорошее кино не так-то просто.

“Сумасшедших героев” отобрали для показа на Каннском фестивале, и “Дисней” решил отправить туда меня. Помню, Сьюзен уговаривала меня не нервничать – полет пройдет нормально, а во Франции я буду пить отличное красное вино. Но я все равно напилась перед полетом успокоительного. Сам фестиваль мне очень понравился. Я дала несколько интервью – Los Angeles Times, каналам Е!, и HBO, и CNN, журналам Star и Time. Джо Рот, глава “Диснея”, хотел знать, каким будет мой следующий фильм. На вечеринке жена Ричарда Корлисса похвалила меня за тонкую работу с руками актеров – мол, как изящно они передавали жестами все эмоции. Боясь головокружения от успеха, я забралась в лимузин и поспешила ретироваться. В отеле все встало на свои места. Я сняла нарядное платье, вечеринка осталась в прошлом, я вновь была одна – только на этот раз в Каннах. Этот вечер ничем не отличался от любого другого – вот только моей собаки Джози рядом не было. Ну да не страшно – даже мысль о том, как приятно гладить ее пушистое пузико, заставила меня улыбнуться. Я скучала по этому нашему ежевечернему ритуалу. И как так вышло, что Джози – помесь овчарки и дворняги, гроза почтальонов и соседских собак, – кусачая Джози была единственной, по кому я скучала, глядя в потолок красивого номера за шесть тысяч миль от дома?