Кое-что об архимагах

Свобода с чистым разумом младенца или стертые воспоминания за последние десятилетия? Не имело значения. Ему предлагали отказаться от силы, знаний, могущества, собственной личности, заработанной через кровь, старания и боль - и эту цену он заплатить не мог.

Тогда Фил неуверенно и осторожно, чтобы не упасть, отвернулся от хранителей, ставших тюремщиками, и вернулся в свою келью. Где и умер в первый раз - впервые совместив отточенную и доведенную до совершенства теорию с практикой.

Тело родича Анси - это не то, чем можно отправить в крематорий Обители, выцарапав имя праведника на огромных скрижалях перед входом. Тело пришлось отдать родичам для погребения в фамильном склепе.

В общем-то, проблемы возникли только с отодвиганием тяжеленой мраморной крышки гроба - без алхимии, придуманной значительно позже, слабость посмертия вынудила цепляться и царапать тяжеленную глыбу несколько недель. В остальном Филиппа ничто не остановило от движения к дворцу древнего предка, вход в который открывался по праву крови, а владельцу было плевать, жив Филипп Анси или оплакан парой месяцев ранее. Оставалось только пополнить запасы и подготовиться к долгому пути...

Откат от проведенного ритуала накрыл Фила внезапно, заставив загнать последний осколок обратно глубоко в руку - но мгновение боли даже слегка не уменьшило эмоции довольства и удовлетворения на его лице. Сущность заметила 'обманку' души и пожелала включить ее в свой круговорот снов - позволив заглянуть в свою суть в миг поглощения.

'Отлично' - не пожелал Фил делиться результатом исследования даже с безлунной ночью.

Юноша уничтожил следы стекла и крови, растер следы от сильных отпечатков пальцев рук - для тех, кто будет завтра хоронить, чтобы случайность не вызвала кривотолков. Затем перешел к последнему действию.

Из пространственного тайника появился металлический куб, сплошь окованный полосами с ощущаемой под пальцами грубой рунной вязью - так делают на крайнем севере, ненавидящем магию и всех тварей, ею порожденной. Оттого все их вещи весьма ценятся теми, кому надо спрятать нечто магическое или запретное.

Гранью в ладонь взрослого человека - тяжеленный, куб немедленно рухнул к ногам мальчишки, зарывшись углом в землю. Но тот не стал его поправлять и тянуть обратно - наоборот, со всей отведенной ему старательностью и сноровкой принялся ладонями подкапывать землю под ним, позволяя погрузиться еще сильнее. Через какое-то время дело было завершено - а погребенный куб не выдавало ничего, кроме более темной земли относительно другой могилы. Впрочем, несложно забраться и туда, основательно поворошив землю.

- Светлой памяти, - завершил свои дела Филипп, глядя с высоты на дно ямы с погребенным сундуком.

Потихоньку занимался рассвет - пока только отсветами на горизонте, окрашивающими тьму в светло-бодровый.

Но еще час, может и два - и к могилам придут родственники убитых молнией, совершать тихий и красивый ритуал.

Будут тут и они, с братом и сестрой, среди скорбной суматохи, ради ритуала иного.

Еще немного - и прощай волнительное одиночество, столь необходимое Филу в этот миг.

- Покойся с миром. - с серьезным видом попрощался он, бросив последний взгляд на место захоронения собственной души, истерзанной, изрезанной опытами и некогда самолично отделенной от тела и заточенной внутри куба.

Столь нежизнеспособной, что потребовался срочный способ найти себе новую. Пусть чужую и в другом мире.

Но как иначе - ведь впереди великая цель.

Юноша неспешно отправился обратно.

Глава 17

Холод рассветного ветра, царапающий распаренную кожу, радовал. Стылая земля под ногами, простреливающая болью через ноги, приносила удовольствие в той же мере. Капли ледяной росы, срывающиеся с ветвей и пробирающая до мурашек по коже - и та вызывала одобрение в душе древнего архимага, перерожденного в новом теле. Впрочем, возникни вокруг нестерпимый жар и пустынные суховеи - и это тоже будет отлично.

Опыт давно научил радоваться любым мгновениям мира и спокойствия. Потому как всякое малодушное желание дождаться лучшей погоды, настроения или подходящего момента, чтобы стать счастливым, обычно оборачивалось таким адом и грязью, что прежняя небольшая неустроенность казалась раем на земле. В десятках прожитых лет войны ценились редкие моменты безопасности, которые могли настигнуть и в болотистой низине с кучей мошкары, и под пеплом пробужденного вулкана.

Что по сравнению с этим ранний подъем до зари и изнурительные физические упражнения в полутемном саду?

Холод росы - не кислота на листьях плотоядной твари, пророщенной из распыленных диверсантами семян. Ветер приносит воздух, чистый от враждебных проклятий. А в неровной земле нет волчьих ям с портальным переходом в зиндан. Поэтому все отлично.

Люди - вот что служило источником раздражения всю его жизнь, в любой момент и при любой погоде. Алчные, тупые, властолюбивые, заносчивые... И самый худший их подвид - умные. Потому как ни один властолюбивый взяточник, ошалевший от собственной значимости, не содеет и доли того, что придумает и воплотит гениальный подонок.