Коэффициент магии

Я пока не понимала, что решил Максим по этому поводу. Он то был на грани, что ощущалось по его сжатым кулакам, то чувствовал себя совершенно вольготно, уверенно и расслаблено, заставляя меня сомневаться в том, что я вообще верно понимаю ситуацию. Я запретила себе думать об этом, прислушиваться, считывать его эмоции, боясь то ли разочарования, то ли накала страстей, которые он вполне мог продемонстрировать. Пару раз он бормотал что-то вроде "мы теперь коллеги", когда звал меня на очередной обед, чем всерьез выводил из себя. Тогда мне хотелось вызвать его на разговор или совершить нечто шокирующее, что вынудило бы его забыть об этом наигранном статусе. Но каждый раз я себя осаживала, пусть и терялась от двойственности его поведения и своих ощущений.

— И что ты им ответил? — спросила я, вспомнив о теме нашего разговора и откинулась на стуле. Провела рукой по волосам, глядя на реакцию мужчины, и довольно улыбнулась.

Задевает, ох как его задевает.

— Что единственный способ узнать про нее — это влезть в мой компьютер, голову или римское предприятие. Если Тимур не был в Риме и не отправлял туда никого, то, скорее всего, он поработал с информационными данными. Могло быть такое?

Я задумалась:

— Могло. Тимур был талантливым хакером, обладавшим магической интуицией. Только непонятно, почему он вдруг тобой заинтересовался — задания на тот момент такого не было.

— Мало ли. Заметил какие "странности" с "АрсАрхом" или отследил груз. Решил самовольно проверить, получил схему, укрепился в своих подозрениях…

— И не поделился ими?

— Как помнишь, пытался.

Я кивнула. Жаль, что это попытка закончилась настолько печально. Мой коллега не успел ничего рассказать, потому что обнаружил слежку — не за собой, а за объектом своего слежения. Пошел за Олегом, чтобы выяснить, что происходит…

Вздохнула.

Анализатор пропищал. Мы обратились к нему, но он всего лишь выставил время — двадцать часов.

— Значит, пойдем ужинать, — утвердил Максим мои планы на сегодняшний вечер.

Я позволила себе усмешку. Ну что, Влада, почему не сопротивляешься такому тону?

Не хотелось. Мне было комфортно, несмотря на явное напряжение между нами; мне нравилось наше общение и разговоры. Мне нравилось дразнить, предвкушать и бояться того, что может произойти.

Из-за позднего часа пробок не было, и мы довольно быстро добрались до ресторана, в котором уже бывали. Тимур помог мне раздеться — его горячие руки задержались на моих плечах — и мы двинулись в сторону зала, как вдруг от порога кто-то проорал:

— Владинька!

Я повернулась, недоуменно моргнула и всмотрелась в огромного, как медведь, мужчину в свитере и джинсах, который раскрыл мне свои объятия.

Не может быть…

Я радостно взвизгнула и понеслась вперед, подпрыгивая, что мне, в общем-то не свойственно. На краю сознания почувствовала волну бешенства, исходящую от Арсенского, но меня тут же затопила настолько неприкрытая и родная нежность, что я счастливо зажмурилась:

— Пе-еня-я…

Глава 7

— Малыш, что за злобный трактор у тебя за спиной? Жених?

Мне вдруг стало ужасно весело и задорно. Я сдавленно хихикнула и мотнула отрицательно головой, не отпуская шею гиганта. Только Владимир Пеньковский, который был меня старше на двадцать лет, мог назвать меня "малышом", с учетом моего роста, а великого и ужасного Арсенского — "трактором".

В этом был он весь.

Огромный, грубоватый, умный, бесконечно добрый и любимый. Умеющий вызвать мой смех даже в самые тяжелые периоды.

Друг. Наставник. Спаситель.

В какой-то мере "коуч", как было модно сейчас выражаться.

Я провела с ним детство, и именно он гораздо позже вытащил меня из глубочайшей депрессии. А потом обучил тонкостям профессии — археологии, если быть точной. "Пеня", как я его называла еще малышкой, конечно, знал, что я маг и даже был в курсе, что я пошла работать в Комитет — не одобрял, но не отговаривал

— но его это не слишком волновало. Он искренне верил, что каждый сам определяет свою дорогу.

А его дорога была… дорогой.

— Ты когда вернулся? — меня опустили, наконец, на пол. "Пыхтение" сзади меня усилилось, но я не торопилась разубеждать Максима в том, во что он уже успел поверить. Ему полезно помучаться.

Мы же "коллеги".

— Вчера. Собирался звонить тебе; правда, я не был в курсе, что ты тоже перебралась в Москву. Довольно неожиданно.

— "Тоже" к тебе не относится, а "неожиданно" произошло с пол года назад. Если бы ты хоть иногда выбирался из своих джунглей и пустынь, был бы в курсе.

— Э нет, в этот раз я проторчал там, где было гораздо холоднее.

— И гораздо хуже связь. Я не слышала о тебе почти год! — я обернулась и как ни в чем не бывало улыбнулась Арсенскому, — Знакомься. Это мой друг, Владимир. А это Максим… Тоже мой друг.

Хм, а ведь того прям дернуло. Раздражение ощущалось без всякого дара, и я почти не удивилась, когда мужчина хмуро спросил у Пеньковского:

— Вы, кажется, уходили?

— Уже нет, — жизнерадостно ответил Владик и подмигнул мне, сразу понимая все, — Выпью с вами чаю, а потом отправлюсь дальше.

Он попрощался со своими спутниками, которые действительно стояли у порога, и снова прошел внутрь ресторана.