Коэффициент магии

Сердце стучало где-то в горле; но я не чувствовала ни эмоций, ни следов, ни звуков – непонятно почему, будто меня оглушили против моей воли.

И потому не смогла предугадать, когда сзади на меня прыгнули и оглушили по-настоящему.

Дикая боль разлилась по затылку, и я потеряла сознание.

Глава 13

От пощечины голова мотнулась вправо, а из порядком разбитой губы полилась кровь. Я едва сдержалась, чтобы не заскулить.

Накрывала паника, еще больше от того, что воспоминания смешались с настоящим. Тогда, когда я была еще девчонкой, меня точно также привязали к стулу, заломив руки назад. И били.

Сначала только били.

От нахлынувших ощущений затошнило.

Испортила мне все, дрянь.

Соринский снова ударил меня.

В голове зазвенело. Еще несколько таких ударов – и ничто не спасет от сотрясения мозга, даже магия. Впрочем, вполне возможно оно уже у меня есть – может и тошнит от этого? Но долго мучения не продлятся. И это не радовало.

Я хорошо чувствовала Соринского. Эта сволочь хотела меня убить. Неважно, была ли у него причина – пусть даже такая, что я вдруг помешала его планам. Или же его просто распирало от чувства собственной важности и безнаказанности.

Впрочем, при всей неадекватности, он оказался хорошо подготовлен. Не знаю уж, где ждала его машина, но пришла я в себя в багажнике связанной. Потом меня перетаскивали в укромных местах под мостами в другие машины. Мы снова ехали. Это продолжалось довольно долго, судя по часам на руке у Олега – мои, понятно, остались неизвестно где, как бы не в Риме – мы удалились от вечного города на расстояние часа в три.

И где оказались, я не понимала. Какой-то лес, горы, судя по запаху и пронизывающему ветру, который я успела почувствовать, пока меня чуть ли не волоком тащили в подвал каменных развалин и бросали на пол.

Олег бесился. И был полностью открыт.

Злился, что не удалось все сжечь – да, я была права, это оказалась не одобренная «руководством» акция, скорее, порыв, за который он мог поплатиться.

Я сумела считать это по эмоциям и краткому, подхалимскому разговору. Собеседника на том конце трубки – уверена, там был именно наш главный злодей – совсем не обрадовала ни самостоятельность Олега, ни то, что он притащил меня с собой. Была довольно длинная пауза, как-будто невидимка раздумывал, а потом несколько коротких и жестких приказов.

После этого Олег уничтожил телефон, поднял меня с пола и привязал к стулу.

– Он недоволен… Все из-за тебя. Я должен исправить, – мужчина повернулся спиной, раскрыл несколько стоящих на полу ящиков и принялся в них рыться, выкладывая на стол разные предметы. Мне было не так уж видно, какие именно, но я догадывалась, что среди них найду немало знакомых вещей из списков пропажи. Слова Соринского и его голос отдавали безумием. Впрочем, не удивительно. Каждый день с того момента, когда он позволил своему магическому потоку, огню, что должен был греть его душу, уничтожить первого человека, он шаг за шагом приближался к безумию.

Похоже, что-то время от времени понимал – потому убивал, в дальнейшем, ножом. Но процесс уже было не остановить.

А еще у меня появилось ощущение, что этот процесс форсировали извне. Словами ли, внушением ли – но Олега, похоже, последнее время подталкивали к пропасти.

Он пнул меня и снова занялся какими-то артефактами. Я же, вместо того, чтобы мучаться от боли, сумела сосредоточиться и по-настоящему соприкоснуться с Олегом, как с предметом. Выматывающее действие, которое я редко применяла.

Но здесь не до осторожности.

Жажда власти. Жажда крови. Жажда мести.

Смерть.

И чья-то огромная тень, стоящая у него за спиной.

Кукловод.

С местью все понятно – он многое сделал для того, чтобы подставить или хоть как то задеть Арсенского. Будто убийства его жены оказалось недостаточно. Смерть – это, скорее всего, относится ко мне.

Думала об этом даже отвлеченно. Я давно уже поняла, что ничем хорошим эта история не окончится.

Но было очень жалко. Себя, родителей.

Максима.

Черт, надо было тогда остановиться. Когда поняла, что слишком сильно чувствую его, слишком хочу урвать хоть небольшой кусочек не предназначенного для меня счастья.

Хотя смогла бы я? И не эти ли кусочки и были тем, ради чего стоило жить?

Кровь… судя по приготовлениям, ритуал. И, похоже, со мной в главной роли. Не обязательно, что это планировалось именно так, но подвернулась я вовремя. Возможно, это даже спасло кому-то жизнь, что было слабым, но утешением.

Но почему я чувствую в Олеге потребность обладать, властвовать над всеми? Конечно, на него это похоже, но сумасшествие сделало его слабым, я не чувствовала в нем той силы, что позволила бы перевернуть мир. А на пустые мечты это было не похоже.

Значит, кукловод.

И пусть это было довольно бесполезно, узнавать теперь все подроб-ности – уверенности в своем спасении у меня не было, скорее, наоборот, я полагала, что все закончится именно здесь – но мне вдруг стало интересно.

Почему я должна умереть?

Что за безумная идея овладела чужими умами, и насколько она осу-ществима?