Кофе французской обжарки

— Какая-то часть меня хотела открыть с тобой бизнес, чтобы ты остался со мной, — тихо сказала она. — Это был мой страховой полис, так сказать. — Она положила голову ему на плечо. Втянув в себя его тепло и жар. — Но я понимала, что так нельзя строить наши отношения. Я боялась, что начну соглашаться с тобой только потому, чтобы ты остался. У нас разные взгляды на видение ресторана.

Он погладил ее по волосам.

— Да, именно поэтому я и собираюсь купить дом Морти. Мне надоело работать на другого. С появлением нового отеля у моего видения есть шанс преуспеть в Дэа.

Ее сердце взмыло вверх, как вороны, слетевшие с соседнего дерева.

— Это просто замечательно!

Он провел пальцем по ее лбу.

— И я собираюсь стать партнером одного человека, который знает и понимает Дэа почти так же хорошо, как и ты. Твоего деда.

Это был словно выстрел в сердце, парализовав ее на секунду, прежде чем она ощутила настоящий удар.

— Мой дедушка согласился открыть с тобой ресторан?

Все несчастье в синих глазах бенгальского тигра испарилось, сменившись чистым смехом и радостью.

— Он сказал, что будет молчаливым партнером при одном условии — я не буду подавать тофу.

Ее дед — замечательный старый чудак, который всегда поддерживал ее, делая это на своих собственных условиях. Ей пришлось прикусить губу, чтобы сдержать дрожь.

— Похоже на него.

— Конечно, может тебе интересно, почему я пригласил именно его, а не кого-то другого.

Она обхватила его лицо ладонями.

— Я же тебя знаю, помнишь? Ты просил его одобрения после всего, что произошло.

Одним быстрым движением он прижался лбом к ее лбу.

— Я должен был догадаться, что ты это поймешь.

— И он дал тебе свое благословение. — Артур Хейл не был дураком. Он знал, что его одобрение имеет существенное значение. Господи, как же она любила своего деда!

— И еще тебе хочу сказать. Я собираюсь жениться на тебе, — прошептал он. — Так или иначе. Когда-нибудь в ближайшем будущем или через несколько лет. Как скажешь. Мне надоело старым страхом моих родителям позволять морочить мне голову. Мы — не они. Мы — это мы, — сказал он, откидываясь назад на спинку, — я люблю тебя. Ты для меня самая важная женщина на свете.

Разве она не ждала этих слов столько лет, желая услышать их от него? Ее лицо прижалось к его шее, будто все это время ждало ее. Она вдохнула его запах. Пряности, леса и чего-то еще, жгучей конфетки, поймала она себя на мысли. Она решила воспользоваться моментом, чтобы насладиться своим Брайаном и его запахом. Он говорил ей именно те слова, которые она столько лет хотела услышать от него. Теперь пришло время поделиться ей с ним своими новостями.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, — прошептала она.

Его глаза сияли.

— Что?

Она погладила его грудь, чувствуя под своей ладонью биение его сердца.

— Я беременна.

У него отвисла челюсть. Он и глазом не моргнул и не произнес ни слова.

— Брайан?! Я знаю, что это шок. Я сдала тест после голосования в городском совете, так как у меня все еще не начались месячные. Разве это не счастье, что мы нашли золото, так сказать, в первый же день…

— И когда ты собиралась мне сказать?

— Когда тебе написала.

— Постой. Это то, о чем ты хотела поговорить?

Он что, с ума сошел? Может, он передумал? Она знала, как страшно ей было думать о новой работе с ребенком на руках.

— Пожалуйста…

— Постой. Дай мне минутку. — Он отодвинулся от нее на небольшое расстояние, потом встал и сделал несколько шагов в сторону. Но не пошел к своей машине. Она отвернулась, чтобы ненароком не видеть его лицо.

Она сжала надгробие Джеммы, испугавшись, что их будущее снова повисло на волоске.

***

От ее новостей у него перехватило дыхание. Она была беременна?

Господи, что бы случилось, если бы он уехал? Одна мысль о том, что он бы не увидел, как растет его ребенок, выворачивала ему кишки. При этой мысли у него чуть не подкосились колени. Шок, он пытался разобраться, что это могло означать для них двоих.

Он подошел к ней. Ее волосы сияли, как раскаленные угли, красновато-оранжевым, и были такие густые, что от них исходило тепло. Ветерок трепал ее кудри, лаская заплаканное лицо и шею, у него чесались пальцы так хотелось по ним провести. Ее зеленые глаза напоминали ему о весне, которая должна была наступить через несколько месяцев. Скоро земля здесь превратится в богатый изумрудный ковер с гранитными надгробиями и цветущими цветами.

Он притянул ее к себе. Когда он поцеловал ее, все внутри него тут же успокоилось. Ее рот открылся от его губ, давая ему слезы, любовь и обещание, что она всегда будет рядом, желая ему всего самого лучшего. Он успокаивал ее, когда она плакала во время поцелуя, ее дыхание было резким, потом положила голову ему на плечо и зарыдала навзрыд.

— Я подумала, что ты уйдешь сейчас, — сказала она.

— Нет, я просто пытался осознать твою новость. Джилл, ты... и ребенок... все это ошеломило меня. Я не хотел все испортить. — Он убаюкивал ее в своих руках.

Когда она подняла голову, он смахнул слезы с ее щек.

— И не надо, — прошептала она, сверкнув глазами, почти уничтожив его.

Более простые слова не могли вместить больше правды.