Кофе французской обжарки

Она наблюдала, как он направился к ее шкафу. Боже, у него была потрясающая задница. Черт возьми, вся его спина была просто невероятной.

— Повернись, — крикнула она, получая несказанное удовольствие, просто рассматривая его. Теперь у Джиллиан Мэри Хейл тоже появился любовник. Ха! — Я хочу посмотреть, так же ли ты хорош спереди, как твоя задница.

Он засмеялся во все горло.

— Скажи честно, что ты просто хочешь посмотреть на мою сосиску.

Она швырнула в него подушкой.

— Ну, сосиски уже скоро остынут. Ты хочешь, чтобы я снова разогрел их для тебя?

Он повернулся и у нее перехватило дыхание, потому что он фактически озвучил ее мысли, приподняв бровь, она ухмыльнулась.

— Да, ты так же хорош спереди.

— Я рад, что ты так думаешь. — Он достал из шкафа темно-синий махровый халат, она на мгновение потеряла дар речи, потом повнимательней осмотрела комнату, заметив в ней больше его предметов и одежды. Она вдруг поняла, что в комнате появились его вещи. Пара ботинок. Его бумажник лежал на ее комоде. Он действительно переехал к ней. Это было довольно странно.

— Ты больше не думаешь о моей сосиске, — заметил он, привлекая ее внимание.

Он наблюдал за ней, пока она рассматривала его вещи, пожав плечами в халате. Она почти услышала, как попросила его минутку подождать, пока осознает то, что теперь он полностью разделял ее собственное пространство. Спокойно, сказала она сама себе.

Понятно же, что секс только усиливал их способность понимать друг друга почти с детства.

— Итак, когда ты снова разогреешь сосиски, что порекомендуешь — булочку для них или порезать их на маленькие кусочки? — Она махнула рукой.

Он завязал пояс халата.

— Ну, ... я бы предложил булочку.

Боже, о чем они говорили, похоже совсем не о еде?

— Отлично, тогда иди и разогрей их для нас. — Она ждала, когда он уйдет. Но он прислонился к стене, она прищурилась.

— Если ты думаешь, что я пойду на кухню, не увидев тебя голой, то ты просто рехнулась. Я мечтал об этом уже много лет.

Внизу живота что-то подпрыгнуло.

— Ты действительно рехнулся.

— Ага. — Он протянул ей пеньюар. — Ты получишь его, если придешь к своему папочке. — Он указал на себя пальцем, загадочно улыбаясь.

— Я дам тебе пинка под зад и ты улетишь на Луну, если еще раз такое скажешь. — Она потрогала пальцами одеяло. — Я еще не готова к этому.

— Я только что поцеловал каждый дюйм твоего тела ... Ну, возможно, пропустил несколько мест, о которых мне придется позаботиться позже.

Ее бедра тут же сжались.

— Это тоже часть сделки. Давай, рискни, Рыжая. Показывай свое богатство.

Расправив плечи, она встала элегантно, как лебедь, с кровати, его взгляд скользнул вниз по ее телу. Вырвать пеньюар из его рук было легко. Он почти пускал слюни, глядя на нее.

— Ты пойдешь разогревать свои сосиски или как? — спросила она, завязывая пояс.

— У меня так очень горячая, — объявил он, заваливая ее обратно на кровать. — В конце концов, я передумал и хочу чего-то другого.

Когда он прижался губами к ее губам, она широко раскинула руки.

Вот каково это — заниматься сексом, не заботясь о том, что ты питаешься только похотью и сексом в течение нескольких дней. Она была счастлива посидеть на сексуальной голодной диете.

Наконец-то!

Вперед Джиллиан Мэри Хейл.

29

Джилл дернулась в постели, когда будильник завел рингтон «Все ночи долгие». Господи, как же она устала! Не открывая глаз, она потянулась, чтобы его выключить, и ее рука дотронулась до горячего тела, лежащего рядом. Она взвизгнула.

— Господи, — пробормотал Брайан, прижимая подушку к лицу. — Умеешь же ты будить по утрам.

Воспоминания вспыхнули в ее затуманенном сознании. Пот, тело к телу, спутанные простыни, лопатка… и такое расслабление, с которым не могла сравниться даже йога.

Они не могли оторваться друг от друга. Это было похоже на какую-то безумную сексуальную оргию двоих, без козла-сатира с флейтой. Годы желания превратились в часы ничем не сдерживаемой страсти и освобождения.

Черт побери, она даже захотела сегодня сказаться больной. Если бы не Мак, она бы сейчас прижалась к Брайану, разбудила его так, как мечтала столько лет подряд. Ртом, руками, языком. Боже, она уже возбудилась.

Он был прикрыт до талии одеялом, она минуту любовалась им. Мужчина, о, что за мужчина, ярды дразнящей кожи и мышц. И он наконец-то принадлежал ей. Она протянула руку и провела вниз по его груди, а затем прижалась к нему всем телом.

— Доброе утро, — промурлыкала она, зная, что счастье от вчерашней ночи помогло ей моментально проснуться, нежели обычно.

— Ты хихикаешь и храпишь во сне. — Он обнял ее за талию, не открывая глаз. — Довольно мило.

— Я была совершенно измотана. — Господи, неужели она храпела? Разве храпеть не должны только мужчины?

Его щетина царапнула ей кожу, когда она наклонилась для долгого поцелуя. Она старалась не думать о запахе изо рта. Запах был у двоих. Они смогут это пережить.

— Не ходи сегодня на работу. У тебя едва ли было три часа, чтобы поспать.

Уткнувшись носом ему в шею, она напрягла плечи, чтобы не поддаться желанию прижаться всем телом к нему.

— У нас еще много дел.