Носов или Ланин, займут кресло Вячеслава Андреевича, – сказала Надежда, – он на пенсию собирается.
– Ланин на руководящей должности, – это не серьёзно, к тому же он майор, – сказал Вовка.
– С некоторых пор он носит две большие звёздочки, – сообщила Надежда. – У нас поговаривают, что он будет сидеть на двух креслах и как начальник уголовного розыска и как зам управления.
– Слушай Надь, ну их к чёрту твоих ментов, – оторвался он от её тела. – Зачем ты меня увела от темы? – Ты лучше расскажи, как реальноё удовольствие получать?
– Очень просто, – засмеялась она. – Влюблять в себя жён сотрудников милиции и наставлять им рога.
– Как ты жестока к своим коллегам, – засмеялся Колчак. – Нет, я на это никогда не пойду, чтобы после мента я взобрался на женщину. Ни за что. Мне это западло. Быть молочным братом со своим недругом. Помилуй?
– Как был ты шкодник, хоть и повзрослел, таким ты и остался, – сняла она с себя китель. Я знаю, что ты говоришь вроде серьёзно сейчас. А на самом деле в душе у тебя сидят чёртики с маленькими рожками и длинными хвостами и показывают мне свои зелёные языки и костлявые волосатые кукиши.
– Ты их видишь? – спросил он.
– Как тебя.
– Тогда давай выпьем за них, чтобы они всегда так себя вели и никогда не горевали. С ними моя душа не будет опустошенной.
Они выпили много в эту ночь, и когда Вовка понял, что она уже пьяненькая, сказал ей:
– Надь тебе хватит, наверное, пока пить. Тебе не идёт это.
– А я больше не буду, – она встала, убрала водку и надела на себя обратно китель.
– Я согласна помогать тебе, унижать моих коллег. Унижай их милый беспощадно, без излишнего милосердия, – и она бросилась к нему в объятия.
…Они не спали всю ночь, а утром она открыла перед ним коробку. В нём сверху лежал распечатанный конверт, книга Милый друг, набор носовых платков с вышитой монограммой Лары, дорогая зажигалка и банка кофе Арабика. Он взял в руки конверт выпил рюмку коньяку и сел в кресло читать письмо.