Кофе от баронессы Кюцберг

– А, где ты видишь сотрудника милиции? – не унималась бабка, – вот начальник ваш приедет пускай узнает, как тот субъект попал в чужой сарай, и с какой целью.

Народ никак расходиться не хотел. Ждали окончательной развязки инцидента.

Появился Колчак с Власовым. Вовка открыл дверь сарая. Охая и ахая в грязном плаще, опираясь на небольшой багет, который он нашёл в сарае, вышел Ланин. Вовка вырвал у него багет из рук и бросил назад в сарай.

– Как ты туда попал, Ланин? – спросил его Власов.

– Вот паразит меня закрыл, – показал он на Вовку.

– Ладно, полезай в машину, рапортовать своему начальнику будешь, – мрачно сказал участковый.

Наряд вместе с Власовым сели в машину и уехали в отделение.

Любопытные, не увидав больше ничего интересного, тоже стали расходиться по домам.

Колчак, потирая ушибленный затылок, с парнями направились на чердак.

Марека, в одном пиджачке, сидел на крыше дома, весь посиневший от холода.

– Всё, Саня иди домой одевайся, – сказал ему Вовка, – я сегодня отбился, а завтра, что будет неизвестно? Вот тебе и милиция, а я ведь сегодня поверил майору Гнидину и тому полковнику отставному, что меня он не опознал. Мне повезло, что послали следить за мной валенка, а был бы матёрый опер, неизвестно, как бы дело повернулось.

Другие мальчишки, сгорая от любопытства, приставали с расспросами о событии дня, но Вовка с Санькой договорились о тайнике с оружием ничего не говорить, никому. Вовка выдал пацанам свою версию:

– Милиция, думает, что у меня пистолет есть системы Вальтер, я даже в руках в жизни не держал пистолетов, и как выглядит он, я не знаю. Сегодня в милицию возили, но меня свидетель не опознал, а хвост за мной приставили. А мы с Санькой его сами выследили. Он пошёл в сарай за мной, по загривку мне треснул прилично. – Колчак для правдоподобности показал ребятам набитую шишку на голове. – А я сзади зашёл, оттолкнул его, и на замок закрыл, теперь проходу точно мне нигде не будет от этого опера, – задумчиво сделал заключение Вовка.

Арест

Прошло несколько дней после испорченного похода. Колчак подал документы для поступления в спортивную академию. Когда приехал Джага он забрал у него свёрток, и временно спрятал его у себя на чердаке. В школьном саду, встретившись, с Марекой он рассказал, все подробности похода и про охотника, который согласен был приобрести пистолет. Охотника он уже проверил. Действительно работает патологоанатомом в центральной больнице. Осталось о цене договориться и назначить место встречи. Её назначили на субботу в десять утра в частном доме Зиновия Афанасьевича. Вовка размеренным шагом ничего, не подозревая, двигался по безлюдной улице Ванеева. В руках он нёс коробку от зефира, в которой лежал Вальтер. Впереди себя он отправил Мареку, по адресу, который ему дал Зиновий Афанасьевич. Марека подошёл к дому с высоким забором и, найдя звонок в калитке, позвонил.

Вовка, остановился, в тридцати метрах, от назначенного дома, где должна состояться сделка. Он видал, как Сашке открыли калитку и впустили его. Но Сашкина задержка, который должен был подать сигнал безопасности, взволновала его. Вовка начал отходить назад, почувствовав опасность. Тогда он развернулся и стремглав, ни сворачивая никуда, по этой улице, побежав в обратную сторону, бросив коробку в первый попавший палисадник.

Ему навстречу, с небольшой скоростью ехала старенькая Волга. Вовка, сообразить не успел, как оказался в этой машине, на заднем сиденье зажатым с двух сторон операми. Один из них был Ланин. Он, довольно улыбаясь, сказал:

– Ну, вот птичка и в клетке, теперь – то я спрошу тебя за свою спину. Раскручу тебя на всю катушку.

Опер, что сидел впереди, спокойно забрал в кустах коробку. Вовка понял, что влетел, по самые уши и надежд открутиться от пистолета не было. Он потерял самообладание, когда его привезли в милицию и ввели в кабинет к старому знакомому Гнидину Вячеславу Андреевичу.

…Вовка ничего не слышал, что говорил ему майор. Он подписал протокол за все грехи, что было, и что не было.

После чего его отвели в КПЗ, где знакомый сержант с усами, как у маршала Будённого. предварительно его обыскал и завел в небольшую прокуренную камеру. Двухметровые нары, были похожи на артистическую сцену. Метр бетонного пола, вместе со стоявшей в углу парашей, делал камеру тесной, хоть она была и широкая, могла приютить на своих нарах больше десяти человек. Такие размеры уготовил ему Гнидин.

– Смотри, тут у меня никого не обижай, без фокусов, – предупредил Вовку дежурный, то ли в шутку, то ли всерьёз.

Колчак зашёл в камеру, где находилось всего три человека. Один молодой парень, примерно двадцати пяти лет, сидел на нарах без рубашки и курил сигарету. Двое взрослых, – один высокий, был похож на тракториста, а второй с перевязанным горлом и отталкивающей внешностью, стояли у дверей.

– Типичный урка, – отметил про себя Вовка, взглянув на арестанта с перевязанным горлом.