Кофе с нотами крепкого виски

Я умираю от любви к тебе, но сбереги то в тайне,

Те узы, что связали нас, навеки неразрывны.

Чего же стоило тебя так сотворить, о ангел?

Так что ж? Все, чего я хочу — тебе воспеть хвалу.

Ахмед закончил цитировать древние строки.

— Это стихи Абу Нувас. Один из самых ярких геев арабской литературы, приближенный знаменитого халифа Харун аль-Рашида. В обычной жизни, в творчестве и литературе с такими отношениями смирялись, их принимали и порой даже воспевали.

— Официально это всегда резко осуждалось государством и религией! Вспомнил стихи Нувас, но не он ли писал «но сбереги то в тайне»? Втайне и предавались бы своим утехам, а не выставляли на всеобщее обозрение, — девушка сузила глаза. — А Коран! По этому поводу у Аллаха нет других заповедей! «Вы поистине творите мерзость, в которой никто не опередил вас из миров!» (сура «Анкабут», аят 28). «Если вы увидите тех, кто совершает грех народа Лута*, то убейте и активного, и пассивного!» Виновны и родственники, которые допускают ваш грех! Все, с кем живете под одной крышей, — упрямо сжала губы. — В хадисе сказано: «Четверо постоянно находятся под гневом Всевышнего: мужчины, походящие на женщин, и женщины, походящие на мужчин, занимающиеся скотоложством и гомосексуализмом», — продолжала зачитывать истины. — В хадисе сказано: «Когда мужчины сходятся в грехе, Арш** содрогается от страха перед гневом Аллаха и тут ангелы начинают читать суру «Ихлас»***, боясь, что небеса упадут на землю от Его гнева, и гнев Аллаха успокаивается». Ибн Аббас сказал: «Тот, кто занимается мужеложством в могиле, превращается в свинью». Тут не о чем договариваться. Да очистит Аллах землю от этого греха! Аминь, — провела руками по лицу.

— Вижу, что ты все уже решила. Я приму смерть и роптать на свою судьбу не буду. Только скажи, что с детьми! Позволь с ними попрощаться, — тихо проговорил Ахмед, понимая, что все уговоры бесполезны.

— С ними все в порядке, но для нашей семьи их не существует! Никогда не было ни твоих детей, ни Амира! — со сталью в голосе ответила Лейла.

— Почему ты говоришь за всех, а где Зухра и Амина?

— Они меня поймут, когда я все им расскажу.

— Поймут?! Значит, они ничего не знают?

— Это не важно! Все самое сложное я взяла на себя, как старшая из сестер. Раз ты понял, что все неотвратимо, то ты должен подписать документы на шейха Сахима аль Аббаса.

— Сахима аль Аббаса? — он дернул от неожиданности головой. — С какой стати?! Какие документы, о чем ты?

— Я выхожу за него замуж. Документы на твою компанию!

— Ты с ума сошла? Ему же за шестьдесят.

— Думаешь, не знаю, что ему шестьдесят пять лет? Это единственный шанс познать тайну семейного очага. Даст Аллах, я рожу крепкого младенца. У него нет сына, а я молода и здорова. Твоя жизнь смоет пятно позора, — усмехнулась. — Твоя компания будет моим приданым!

— Не много ли ты захотела? Мою жизнь, да и еще компанию? Это смешно! — Ахмеда пробило на смех. Он хохотал от души сквозь боль от ушибленных ребер. Теперь он понял, что за всем этим стояло! О, какие высокие причины были озвучены! Щеку обожгла пощечина.

— Прекрати! Прекрати смеяться! — вопила Лейла, стараясь перекричать его безудержный смех.

На него посыпались удары мужчин, которые все это время находились рядом с сестрой. Стальные кулаки проходились по больным ребрам и животу. Он замолчал и закусил губы, чтобы не кричать. Кричать мужчине не пристало. Были слышны только глухие стоны, которые он старался подавить изо всех сил. Наконец удары прекратились. Ахмед приподнял голову и взглянул на сестру.

— Лейла, а как же Зухра с Аминой и мои дети? — Ахмед серьезно посмотрел на нее.

— Забудь о них! Твои дети не должны были появиться на свет. Закроем эту тему! А сестры пусть сами решают свои проблемы. — Девушка упрямо поджала губы.

— Ты же понимаешь, что, пока я не увижу малышей, не подпишу ни одной страницы.

— Подпишешь! Подпишешь как миленький.

— Нет, не подпишу, заставить ты меня не сможешь.

— Скоро приедет Сахим, и ты все сделаешь, а завтра на заре будет публичная казнь. Но сначала ты пройдешь через живой коридор и получишь пятьдесят ударов палкой. Только прилюдно мы сможем смыть ваш грех с нашей семьи.

— Но зачем ты хочешь выйти за старого человека? Если вам так хотелось устроить свою жизнь, мы с Амиром всегда помогли бы вам. Достойно выдали бы замуж за прогрессивных молодых людей. Опомнись, сестренка!

— За таких же нечестивцев! Ни одна порядочная семья к нам не приближается! Все бегут от нас! Ты понимаешь?! А иноверцев мне и подавно не надо! Шейх Сахим абу Аббас очень порядочен и религиозен. Не чета вам с Амиром! Я приняла решение!

— И что же, Сахим не берет тебя без моей компании? Хочу огорчить. Даже если я и подпишу документы, то полного контроля над пакетом акций не будет.

— Почему это? — От неожиданного заявления ее взгляд стал растерянным. Махнула сподручным шейха, чтобы оставили их одних. — Говори!