Кофе со вкусом тревоги

Мои ученицы и – в меньшем количестве – ученики вели себя как обычно. То есть, были несобранны и капризничали. Удивительно, что я хоть чему-то умудряюсь их научить. Иногда родители моих подопечных говорят, что ожидают большего от занятий, и я их понимаю. Учитель из меня никчемный, надо, наконец, это признать.

И жена никчемная. Да и дочь я была так себе. Была…

Отмучившись со второй группой, я отправилась в комнату для персонала и, пока переодевалась, подумала, что зато я могу считать себя хорошей подругой. Я всегда утешала Марину, когда ей было плохо. И это при том, что ее переживания были не особо стандартны – никакой несчастной любви, сплошь расстройства из-за неудач в учебе или на работе. Когда Марина училась в своем исследовательском университете последний год, у нее совсем не было денег. Я предлагала ей взять у меня и просто так, и в долг, но она отказывалась наотрез. Говорила, что лучше будет сидеть на гречке и воде, чем станет пользоваться моей добротой, как это делают некоторые другие люди.

Тогда я придумала план. Давала Марине курсовые по химии и биологии, которые якобы нужно было выполнить для знакомых из моего педагогического. Никому ничего делать было, конечно же, не нужно – я просто нашла способ помочь подруге. Думаю, Марина что-то подозревала, но так никогда и не высказала свои подозрения вслух.

***

Все столики в «Гладиолусе» были накрыты кремовыми скатертями и уже сервированы в ожидании гостей. Но занят был только один, в самом углу, подальше от посторонних глаз. Марина уже ждала меня.

– Ужасно выглядишь, – сказала она вместо приветствия.

Я заметила, что официантка, проводившая меня к столу, хмыкнула. Что меня не удивило: из нас троих – меня, Марины и официантки – я выглядела хуже всех. Марину сложно назвать красавицей, но не заметить ее невозможно. Раскосые черные глаза, высокие скулы, длинные темные волосы, заплетенные в две косы. Уверена, в роду Марины были индейцы, уж очень она похожа на индианок, какими их показывают в кино.

Экзотическую внешность Марины подчеркивало простое серое платье до колен. Нарочито неброское, однотонное. Марина не носила украшений и не пользовалась косметикой, и это делало ее без условий сногсшибательной.

Официантка брала очарованием юности. Сияющая кожа, блестящие голубые глаза, пухлые губы накрашены бледной помадой. Тоже в платье – форменном, конечно, но девушке очень шло.

В потертых джинсах и футболке я выглядела на их фоне как нищая домохозяйка, пробравшаяся на звездную тусовку. Я подумала, что при желании могла бы купить весь этот ресторан вместе с официанткой и нервно хихикнула.

Марина с подозрением покосилась на меня.

– Будешь кофе?

– Не, – я замотала головой, как будто Марина предложила хлопнуть сто пятьдесят грамм в девять утра. Без закуски. – Какао хочу.

И что это я раньше не вспомнила, что на свете существует какао?

– У нас только горячий шоколад, – сказала официантка. В ее голосе мне почудилась надменность.

– Алиса, – я прочитала имя на бейджике девушки, – а чем отличается какао от горячего шоколада?

– Ну, – похоже, Алиса смутилась, – это же всем известно…

– А мне неизвестно. Вы, как специалист, просветите меня, пожалуйста.

– Их…там…разные компоненты.

– И какие же?

Не знаю, что на меня нашло. Я видела, что у девушки Алисы дрожат губы, и глаза подозрительно блестят. Но продолжала изводить ее вопросами. Это, наверное, из-за недосыпа.

– Горячий шоколад готовят из растопленного плиточного шоколада. Какао, соответственно, из какао-порошка, – сказала Марина, прекратив истязания официантки. – Алиса, будьте добры, принесите нам чашку эспрессо и чашку горячего шоколада.

Эспрессо! Рот наполнился знакомой приятной горечью и я впервые в жизни позавидовала Марине. Она сейчас будет пить эспрессо и даже не осознает, до чего она счастливый человек.

– Рассказывай, что с тобой происходит, – Марина откинулась на спинку высокого стола и скрестила руки на груди.

Мне очень хотелось с ней поговорить. И я рассказала Марине все, о чем раньше знал только Олег или вообще никто. Про кофе. Про Андрея Петровича. Про Диану с Никиткой, которые, конечно, никакие не Диана с Никиткой, но это неважно. О том, что я вспоминала Мишу и тосковала о тех временах.

Пришла Алиса с подносом. Я замолчала. Марина кивнула ей в знак благодарности.

– Желаете что-то еще? – спросила Алиса без улыбки.

– Спасибо, нет. Может, позже, – ответила Марина.

Я дождалась, пока официантка отойдет подальше и задала Марине вопрос, который мучил меня уже несколько недель:

– Марин, как ты думаешь, это я с жиру бешусь?

– Лена, это очень грубо. Не надо так о себе.

– Я не буду. Но у тебя-то точно таких проблем нет. Ты же постоянно занята в своем институте, исследуешь чего-то. Тебе некогда думать о всякой ерунде. Нет, у меня все это точно от безделья.