Кофе в постель, пожалуйста!

— Решил проверить, не изменила ли ты своей любви, — улыбнулся мой последний муж, который, в отличие от Андрея, излучал мегаватты спокойствия и уверенности в себе. — Приятно, знаешь ли, оказываться правым.

— И снова явился без предупреждения… — хмуро заметила я.

— Снова? — встрепенулся Андрей и сжал кулаки. — Он тебя что, преследует? Обижает?

Ого, вот это он разозлился! Все-таки приятно, когда за тебя волнуются.

— Все нормально, — постаралась я успокоить своего защитника. — Вадим просто предложил мне работу и, видимо, не смог смириться с отказом.

— Ты же знаешь, смирение не моя добродетель, — отозвался тот с обезоруживающей улыбкой. — Давай посидим и спокойно все обсудим?

— Она же ясно дала понять, что отказывается! — с вызовом произнес Андрей, заметив мою нервозность, которую я безуспешно пыталась скрыть.

— Прости, но я спрашивал не тебя, — все с той же улыбкой осадил Вадим взвинченного мужчину, не удостоив его даже поворотом головы. — Что скажешь, Тамара? Позволишь мне выпить кофе вместе с тобой?

Ничего себе, какой дзен он отрастил за последние два года! Даже на словах в бутылку не лезет.

— Решил строить из себя хорошего парня? — презрительно выплюнул Андрей, потерявший привычную мягкость и уступчивость. — Правда думаешь, что это сработает и Тамара тебе поверит?

— Не надо, Андрюш, мы просто поговорим, — тихо сказала я, благодарно погладив его по предплечью. — Нам действительно не помешает объясниться.

— Мне не нравится твоя реакция, — прямо заявил Андрей, — ты волнуешься.

— Все будет хорошо, — произнесла я на этот раз более твердо. — Спасибо тебе за беспокойство. И за все.

— Точно? — произнес мужчина, бросив недоверчивый взгляд на Вадима, расслабленно прислонившегося спиной к фонарному столбу. — Я могу…

— Точно, — перебила я. — Анюте привет. И Ларисе тоже.

Я улыбнулась, показывая, что все в порядке, и заметила, как плечи Андрея слегка расслабились.

— Хорошо. Передам. Звони, если что, в любой момент.

— Конечно.

Я чмокнула Андрея в щеку на прощание, а он слегка сжал меня в объятьях. Дождавшись, когда бывший муж, несколько раз оглянувшись, скроется за углом, я повернулась к Вадиму, который терпеливо ждал, пока мы попрощаемся, со снисходительной усмешкой на лице.

— У него кто-то есть, ты же в курсе?

Уголок рта нервно дернулся, но я быстро взяла себя в руки.

— Представь себе, хоть и не обладаю проницательностью топового психотерапевта.

— Не обижайся, я просто должен был убедиться, что он не ввел тебя в заблуждение. — Вадим придержал дверь, пропуская меня в кофейню. — Я тоже переживаю за тебя, хоть и не так красноречиво, как Андрей.

— Не прибедняйся, красноречие — твой конек, — ответила я, прекрасно зная, о чем говорю.

Я сняла пальто и поискала взглядом Константина. За его столиком сидела какая-то юная парочка, и я даже не знала, стоит ли радоваться отсутствию журналиста. С одной стороны, в последние дни я старалась его избегать, с другой — остаться с Вадимом тет-а-тет казалось мне намного большей угрозой.

— Ты ведь обычно здесь сидишь? — Бывший муж подошел к столику у окна, безошибочно определив мое любимое место. Мне бы такую память. — Что тебе заказать?

Я неосознанно посмотрела на барную стойку и встрепенулась: Кирилл вернулся! Поймав мой взгляд, бариста улыбнулся уголками губ и поднял ладонь в приветственном жесте. Я облегченно выдохнула и кивнула ему, не скрывая радости.

— Ничего. Считай, что я уже сделала заказ, — воодушевленно ответила Вадиму, с удовольствием отмечая, как на его лице промелькнуло недоумение.

А потом началась игра. Вадим не торопился заводить разговор, я тоже молчала. Каждый из нас знал, что тот, кто первый поднимет тему контракта, окажется в заведомо проигрышном положении. Поэтому бывший муж, сохраняя невозмутимый вид, лениво листал меню, а я смотрела, как за его спиной два мастера возятся с досками, демонтируя злополучный порожек, о который я не раз спотыкалась. Неужели Кирилл затеял ремонт из-за меня? Неловко как-то.

— Ваш мокко, — отвлек меня от созерцания голос бармена, поставившего на стол кружку, увенчанную шапочкой взбитых сливок с шоколадной стружкой. — А вы что-нибудь выбрали?

Кирилл заложил руки за спину и в ожидании посмотрел на Вадима.

— Декаф без сахара, пожалуйста.

— Какой степени обжарки?

— Давайте средней.

— Помол?

— Мелкий, конечно.

— Арабика или робуста?

— Неважно. — В голосе Вадима прорезались нотки раздражения. — Пусть будет робуста.

— Кофе декаф более кислый, чем обычный, — спокойно заметил бариста. — Особенно это ощутимо при использовании бобов робусты. В них содержится примерно в два раза больше кофеина, чем в арабике, поэтому для его расщепления требуются более высокие концентрации растворителей, которые также добавляют кислинку. К тому же там меньше ароматных масел и сахаров, из-за этого вкус напитка получается беднее, а запах слабее.