Кофе в постель, пожалуйста!

Когда подруга закончила маникюр, втерев в преображенные пальчики по капельке ароматного масла, и плюхнула передо мной очередную чашку с чаем, я тяжко вздохнула и открыла коробку с макарони. Взяла одну штучку, а остальные подвинула к Верунчику.

— Лучше детям оставь. Маришка в школе?

— Ага, скоро придет. И сожрет все, что ты принесла, в одну секунду.

Я откусила свое пирожное и взяла чашку, как вдруг в дверь замолотили, ручка дернулась и в кухню вломился двухлетний карапуз в одних трусах, видимо соскучившийся по материнскому вниманию. Пока Вера уговаривала сына взять пироженку и ненадолго оставить маму с тетей Тамарой, я допила свой чай, попутно представляя, что было бы, если б нам с Андреем удалось завести ребенка. Дети — это, конечно, счастье, но когда тебя в любой момент могут оторвать от дел… Ни почитать спокойно, ни в ванне полежать, о личной жизни я вообще молчу. Зато наш брак сохранился бы, скорее всего. Я мысленно пожала плечами. Какой смысл думать о том, что могло бы случиться много лет назад?

Вера наконец сладила с Мишаней, отправив его обратно в комнату к отцу, и снова закрыла дверь. Словно в ответ на мои мысли она покачала головой и прокомментировала:

— Обожаю его, но иногда хочется сдать в садик на полный день и хоть немножечко выдохнуть. Хорошо хоть Димка стал помогать, все равно работает сутки через двое. — Вера выбрала себе нежно-зеленое пирожное и в сердцах откусила почти половину, продолжив с набитым ртом: — Какой ты мне поставишь диагноз? Плохая мать? Очень плохая мать?

— Вер, ну что за бред? У тебя муж, хозяйство, двое детей, а еще работа. Ты просто устала. Если хочешь, считай это диагнозом.

— Доктор считает, мне нужно отдохнуть? Такая психотерапия мне нравится.

— Скорее, ты мне провела сеанс психотерапии, — не удержалась я от смешка. — Спасибо тебе.

— Да без проблем, обращайся. У нас с тобой, на самом деле, очень похожие профессии: ты слушаешь, как люди жалуются на жизнь, и я слушаю, как люди жалуются на жизнь. И обе получаем за это деньги. — Верунчик хихикнула, довольная собственной шуткой. — Кстати, возьмешь одного человечка на терапию? В частном порядке. Клиентке муж изменяет, и она…

— Нет-нет, я завязала с частной практикой, — прервала я поток Вериных излияний твердым отказом. — Денег хватает, и работа с девяти до пяти меня вполне устраивает. Никаких психов, никаких глобальных драм, только подростковые кризисы и лесбиянки на школьном дворе.

— Зачем ты тогда вообще училась на психолога, да еще и кандидатскую защищала?

— Как зачем? Чтоб свои проблемы решить, разумеется.

— И как, удалось?

— По большей части.

— Оно и видно, — проворчала Верунчик, одним глотком допивая свой чай. — Секс по переписке и стриптиз для незнакомца — это прям триумф психического здоровья.

— Может, мне как раз… — начала я, но была перебита жужжанием браслета. — Да что опять⁈

— Твой тайный воздыхатель никак не успокоится?

— Нет, это от Андрея, — разочаровала я подругу, прочитав сообщение. — Просит подъехать к нему на обед, чтобы сообщить результаты из лаборатории. Я тебе говорила. Черт, неужели нельзя по телефону сказать, что там такое?

— Можно, но тогда он тебя не увидит, — подметила Вера, прикрывая хитрую улыбочку пустой чашкой.

— Вот только не надо грязных намеков. Мы с Андреем давно перелистнули эту страницу, так что нас ничего… — Я осеклась, вспомнив субботний звонок в галерее, и с подозрением уточнила у Верунчика: — Слууушай, а ты случайно не знаешь, почему у меня на контакт Андрея стоит Эми Ли? Два дня мучаюсь, не могу понять, как так вышло.

— Случайно знаю, — с чувством собственного превосходства заявила подруга. — Помнишь, я в августе пришла к тебе плакаться насчет Димки?

— Это когда ты коньяк с собой притащила?

— Было дело, — кивнула Вера. — В общем, под конец бутылки я вывалила на тебя свои проблемы и узнала много нового о твоих бывших. Потом было шампанское. Мы разбудили Рюка и пытались научить его говорить, что все мужики — козлы. В результате он сказал нам заткнуться, а ты откопала где-то початый мартини, врубила «Эванесенс» и постоянно порывалась позвонить Андрею. Я тебя еле остановила.

То-то я гадала, почему следующим утром мой замечательный сосед был в особенно скверном расположении духа, забрызгав своим ядом всю лестничную клетку.

— Вот за то, что остановила, отпускаю тебе все грехи! — с чувством сказала я, представив, что еще могла бы наворотить, если б Вера не пресекла мои попытки связаться с бывшим супругом: депрессивной песней на звонок я тогда бы вряд ли отделалась.

— Ну-ну, с тебя должок! — коварно потребовала Верунчик. — Покажешь потом фото своего фелинолога.

* * *