Кофейное сердце

Поскольку других посетителей в кофейне не наблюдалось, Вера велела мне сделать эспрессо самостоятельно. Не без волнения и не без страха я повторила все процедуры: выбросив спитый кофе из холдера в специальный мусорный бак под кофемашиной, насыпала две новых порции, потрясла, прижала, отшлифовала, засунула в агрегат, нажала на кнопку, взяла сверху кружку, подставила… Вышло значительно медленней, чем у Веры, но вроде бы правильно. Только вот напитка почему-то налилось намного меньше, да и пенка у него была темнее.

– Ты пила эспрессо раньше?

– Никогда.

– Ну вот, попробуй.

– А что, можно?

– Ну, вообще-то, в баре пить и есть не разрешается, – призналась моя наставница. – Но дегустация – это обязательная часть обучения. Так что Галя простит, если что. Давай, пей.

Я отхлебнула из кружечки… и едва нашла в себе силы, чтобы не выплюнуть эту пакость! Горькая, густая, вязкая жидкость – вот чем был мой эспрессо! Неужели кто-то мог платить за это деньги?!

– Вот, – сказала Вера. – То-то же. Горькое, да? Это всё потому, что ты слишком сильно прижала кофейную таблетку.

– Таблетку?!

– Да. Содержимое холдера так называется. Попробуй снова, но прессуй чуть-чуть слабее. В этот раз из-за того, что ты переусердствовала, таблетка получилась слишком плотной, и вода через неё шла медленно и плохо. По пути она вобрала не только ароматные вещества, но и всякую горькую гадость, которая нам не нужна. Словом, твой эспрессо получился переваренным.

Я попробовала снова, спрессовав уже намного слабее. Вышло снова не то. Это стало понятно, как только напиток полился из холдера: две его струйки на этот раз были необычно сильными и светлыми. Получившийся эспрессо еле-еле поместился в нужной чашке: а ведь когда его готовила Вера, то до края оставалось полсантиметра.

– Кажется, слабо прижала, – вздохнула я.

– Молодец, что понимаешь, – сказала Вера. – Этот кофе слишком водянистый, недоваренный. И пенка у него почти что белая. Если ложкой помешать, она исчезнет. А не должна.

Второй раз за первый час работы меня посетило острое желание уволиться. Смыться, убежать, забыть про этот позор! Кто бы мог подумать, что всё так сложно! Раньше я представляла, что на работе мне придётся иметь дело с чем-то вроде автоматов по продаже кофе-напитков: бросил монетку, на кнопку нажал – и готово. То есть просто кнопку, без монетки… А что получается?! Куча сложнейших манипуляций для приготовления самого простого, самого базового напитка! Если у меня не получается эспрессо, то что говорить о прочем?! Похоже, что я не способна для этой работы… Скоро все это поймут… И поставят меня мыть посуду. Пожизненно.

Вера хотела дать мне ещё один шанс с эспрессо, но не успела. В «Корицу» зашёл очередной посетитель и заказал американо. Я ожидала чего-то сверхсложного, но оказалось, что американо – это всего лишь эспрессо, разбавленный водой (Хм… «Всего лишь»! Словно я умею его делать!). Проделав уже знакомые мне операции, Вера подставила вместо маленькой кружечки чашку побольше, куда заранее налила горячей воды. В итоге получился очень милый кофе с белой пенкой. Можно было подумать, что он с молоком. Но молоко подавалось отдельно: по просьбе клиента Вера наполнила им крохотный, размером с пару напёрстков, белый молочничек. Если б я ещё играла в куклы, то, наверно, захотела бы такой!

На то, чтоб поупражняться в приготовлении американо, времени уже не было. Последовал очередной заказ: два маленьких латте.

– Ну, вот, – сказала Вера. – Добрались до молока. Кстати, «латте» по-итальянски – это и есть «молоко». Кофе в этом напитке совсем немного.

Говоря эти слова, моя наставница уже тянулась к холодильнику, который находился под «прилавком», где стояла кофемашина. Благодаря директору я уже знала, что холодильник этот заполнен пакетами с молоком. Вера достала один из них, ловко открыла без ножниц и принялась наполнять небольшой, на пол-литра, кувшинчик из нержавейки.

– Молоко надо погреть и чуть-чуть взбить, – комментировала она свои действия. – В латте должна быть пенка, но немного. Специально над ней можно не стараться, сама получится. Главное – довести молоко до нужной температуры. Обрати внимание: наливаю полмолочника примерно. И главное – градусник!

Вера взяла смешной градусник, похожий на цветочек на стебельке и представляющий собой циферблат, посаженный на металлическую палку, прицепила к нему специальный зажим и прикрепила к кувшинчику. Кончик палки был опущен в молоко. Стрелка на циферблате, до сих пор показывавшая комнатную температуру, поползла в сторону убывания.

Я наблюдала за всеми этими манипуляциями, гадая: как же Вера будет греть кувшин? Ничего похожего на плиту поблизости не было. Правда, в другом конце бара имелась конвекционная печь… Но прямо сейчас Аня грела в ней булку с корицей по просьбе какой-то старушки. Ещё были грили. На них?..