– Разумеется, это мой долг. Я сама глубоко обеспокоена здоровьем герцогини. И, конечно, считаю необходимым также поддержать леди Фэйт, ведь бедняжка только что потеряла отца. А чувство потери близких мне, увы, знакомо – ведь я тоже рано осиротела.
И маркиз, который прежде всегда отговаривал меня от всевозможных авантюр и оберегал от опасностей, сейчас кивнул:
– Рассчитываю на вас, дорогая невеста.
И это больше, чем что-либо ещё, сказало мне о серьёзности положения. Если дядя Рэйвен вынужден был задействовать все связи, отставив сентиментальность… Некстати вспомнился сон – и волна крови, разлившаяся по карте, и Лайзо, который шёл по выжженной земле; сделалось жутко.
– Эллис… Эллис знает о том, что угрожает его другу? – спросила я, стараясь скрыть охватившую меня тревогу.
– Я сообщил ему то, что необходимо, – ответил маркиз суховато. – Мы немного разошлись во мнениях. Я всё больше уверяюсь в мысли, что герцога устранила военная клика, а убийства циркачей – лишь попытка замаскировать истинные мотивы. Он же считает, что дело в личной мести.
Недавний сон об унижении на цирковой арене вспомнился отчётливо до оторопи. И я хотела уже высказаться в защиту Эллиса, когда меня вдруг пронзила неожиданная мысль.
– Но разве не можете вы оба быть правы? Некто, у кого есть политические мотивы, использует того, кто горит жаждой мести? Один имеет средства, другой – возможность и желание…
– Слишком запутанно, – покачал головой маркиз и потянулся к очкам… да так и замер. Его рука застыла над поверхностью тумбы. – Прошу прощения, Виржиния, я вынужден срочно откланяться. Хотелось бы ещё немного насладиться вашим обществом, но…
Меньше чем через минуту мы были уже в холле, и Юджи подавала ему пальто и трость. А я чувствовала себя совершенно растерянной, точно сказала нечто важное – и сама не поняла, что именно, поскольку не видела всей картины. Но, провожая дядю Рэйвена, ясно сознавала одно: сюда он пришёл в сомнениях…
…а ушёл – узнав некую тошнотворную правду.