Кофейные истории

Мы действительно поужинали, если это можно так назвать; я выпила травяной чай из старых запасов Зельды, а Клэр предпочёл сильно разведённый глинтвейн, больше похожий на виноградный сироп, разбавленный водою. Немного обсудили трагическое происшествие в кофейне – к счастью, в газеты оно не попало – и неожиданный визит родителей Паолы, пока, к счастью, больше напугавший всех нас, чем причинивший настоящие неудобства. И я, пожалуй, вскоре выбросила бы маленькую дядину странность из головы, если б на следующее утро, за завтраком, «милая Клотильда» не принялась мне жаловаться в довольно несдержанной манере – разумеется, по-романски, так что я ни слова не понимала.

– О чём она говорит? – украдкой спросила я Паолу, не забывая улыбаться её матери и сочувственно кивать.

Паола немного нахмурилась.

– Не знаю, стоит ли мне это переводить… – произнесла она рассеянно и отчего-то взглянула на Клэра, невозмутимо изучающего утреннюю газету. – Если опустить блестящие литературные метафоры, достойные пера Джирмано де Ванцетти… о, это романский драматург, в Аксонии он известен мало, – пояснила Паола торопливо, возвращаясь к прежнему уверенному тону. – Словом, незадолго до рассвета моя матушка проснулась от дурного сна и решила пройтись по дому, но её до смерти напугал высокий мужчина. И теперь она интересуется, нет ли призраков в особняке, ибо то, несомненно, был призрак: его волосы были красны, словно кровь, и на рубахе у него багровело окровавленное пятно…

– Глупости! – взвился вдруг Клэр, в раздражении сворачивая газету. – Женщины не могут без пустых сплетен, ну и натура! Джул всю ночь провёл у себя в комнате, а если и выходил, то эта ваша романка никак не могла его встретить, если только не забрела в крыло для прислуги, где ей делать нечего.

Я поняла, что стоит взять поводья в свои руки, дабы удержать беседу в колее приличия.

– Миссис Мариани, скажите, пожалуйста, своей любезной матушке, что она беспокоится зря. Тот, кого она повстречала, разумеется, никакой не призрак, а всего лишь камердинер сэра Клэра Черри. А пятна крови ей, вероятно, померещились из-за кошмара. Воображение ведь порой играет с нами и не такие шутки.

Некоторое время Паола переговаривалась с матерью на родном языке, а мы продолжали спокойно завтракать. Недоразумение, казалось, было улажено; однако за чашкой кофе Паола улучила момент и обратилась ко мне, понижая голос до шёпота:

– Не знаю, стоит ли говорить вам или нет… Но матушка утверждает, что не заходила в крыло для прислуги. Она говорит, что встретила Джула в холле – в тот момент, когда он входил в особняк.

Признаюсь, мне стало не по себе; я вспомнила, как сама столкнулась с этим красноволосым гигантом в полумраке и перепугалась. Однако вслух сказала только:

– Полагаю, он вышел подышать свежим воздухом. Ночи нынче удивительно тёплые; весна в разгаре, вы так не считаете?

Разговор вновь свёлся к светским формальностям; но осадок остался.

…«Мне просто хочется немного покоя».

В минуту слабости накануне вырвались эти слова. Нечему удивляться: всего два дня минуло после ужасающей смерти Салиха, от Эллиса не было никаких известий, кофейня полнилась слухами – и людьми, а дома я ни на мгновение не могла остаться одна, ибо гости из Романии постоянно требовали внимания. Мой разум словно превратился в переполненную чашу, ещё капля – и опрокинется… Даже сны не давали желанной передышки; стоило смежить веки, и передо мною то представали кровавые сцены из представления в цирке в тот роковой день, то чудились бледные, изысканные восковые букеты.

«Мне просто хочется немного покоя», – обмолвилась я Лайзо почти что в отчаянии… а на следующее утро, очнувшись ближе к полудню, обнаружила себя дома в полном одиночестве, если не считать прислугу.

– Миссис Мариани и её отец с матушкой позавтракали очень рано, и потом их мистер Маноле на автомобиле повёз кататься, город посмотреть, – простодушно пояснила Юджиния, когда я спросила её, куда все подевались. – Потом сэр Клэр Черри собрал всех мальчиков и повёл на прогулку, сказали, к обеду вернутся.

– Джул с ними? – уточнила я; после памятного разговора дядин камердинер всегда был у меня на уме, отчего-то не хотелось выпускать его из виду.

– Вроде бы они все вместе и вышли, – нахмурилась Юджи. – А может, он и пораньше ушёл.

– А прислуга супругов де Нарвенья?

Надо сказать, что спрашивала я не из пустого любопытства: горничная Нунциата и лакей Томмазо были хорошими людьми, но уж слишком шумными. Они быстро нашли общий язык с поваром, с кухарками и даже с мистером Чемберсом, хотя романцы не понимали ни слова по-аксонски – и наоборот. И вот этот процесс поиска, скажем так, эквивалентов без посредничества Паолы со стороны больше походил то ли на уличный скандал в Смоки Халоу, то ли на деревенский праздник: громкие голоса, вскрики, бурная жестикуляция и временами хохот такой, что стёкла начинали трястись. Всё-таки южный темперамент оказался заразительным…