Кофейные истории

Итак, циркачи приняли предложение и в назначенный вечер отправились к северу от бромлинского блюдца, к загородному поместью. В глаза сразу бросилось, что особняк выглядел заброшенным, а сад – запущенным; несмотря на обширные пространства, прислуги было не так много. Милорд в окружении приятелей изволил ужинать; еду разносили женщины, скорее раздетые, нежели одетые, а в углу карлик наяривал на скрипке. Тут не по себе стало всем, включая совсем ещё тогда юную мисс Ишервуд. Однако в первое время ни гости, ни сам хозяин ничего дурного циркачам не сделали. Напротив, встретили довольно любезно; одна из размалёванных девиц по знаку Милорда угостила их вином.

– И я помню, – произнесла Фея Ночи напряжённым, звенящим голосом, – как гость с рыжей бородой спросил Милорда: «А что, зверинца не будет?». А тот усмехнулся и посмотрел прямо на меня. В упор, как на ту собачонку.

…Клоун со своими питомцами ехать к Милорду отказался наотрез. Сказал, что вернее заработает денег, показывая трюки на площади. И, мол, что даже с продажными «гусями» и с гипси из Смоки Халоу договориться легче, чем с «этим извергом». Барбара Пфафф высмеяла его тогда за то, что он собак любит больше, чем друзей, назвала трусом… Она сказала, что нечего бояться им, шестерым, парочки изнеженных богатеев. Но клоун упорствовал; как потом выяснилось, не зря.

Когда Милорд с приятелями закончил с трапезой, вся компания переместилась в сад. Ночь стояла душная, как перед грозой, а выпитое вино ударило в голову сильнее, чем должно было. Тем не менее, представление удалось на славу: Барбара Пфафф в костюме Королевы Варваров выделывала на канате такие трюки, что дух захватывало, карточные фокусы Феи имели успех, мальчишка-акробат почти не ошибался, а силач на бис под свист и улюлюканье Милорда, под визг распалённых от выпивки девок загнул кочергу в форме королевского вензеля.

– И я уже обходила их по кругу со шляпой, – сказала мисс Ишервуд тише, – когда тот, рыжебородый, снова воскликнул: «Э, ну так не интересно! Ты же мне обещал, что шавки будут прыгать через обруч!». А Милорд ему ответил: «Ещё как будут». И наставил на меня пистолет: «Прыгай, милочка».

Мы остановились.

– И вы? – негромко спросила я.

– А у меня отнялись ноги, – призналась она, сцепляя пальцы в замок так, что суставы захрустели. – Всё, думаю, доигралась. Сейчас он спустит курок и… Но тут наш второй акробат, Тисдейл, как закричит: «Вы с ума сошли, что ли? Мы вам тут не звери». Акробат из него, надо сказать, был так себе – возраст всё-таки; ну, он другим брал – и фокусы показывал, и переодевался – то в дикаря, то в барышню, да так ловко, что не сразу обман различишь. Держался Тисдейл наособицу, мне всё казалось, он на меня засматривался – но я тогда всех мужчин скопом в свои поклонники записывала. И гордилась ещё. Дура была, что сказать… Милорд помолчал, я уж думала, пронесло. И вдруг он говорит: «Джентльмены, у нас появилась новая шавка. И перевёл пистолет на Тисдейла. – Фея сглотнула и отвернулась. – Задним-то умом я понимаю, что если б мы все тогда заголосили, если б сделали хоть что-то – может, мы и вывернулись бы. Но я от страха будто онемела. И только и могла смотреть, как Милорд гоняет Тисдейла кнутом по кругу, пока рыжебородый целится из пистолета. Шавкой подзаборной я себя в тот момент и чувствовала. Да и была ею, пожалуй.

Я взяла руки Феи в свои, поймала её взгляд и твёрдо произнесла:

– Мисс Ишервуд, никто не может обвинять вас в том, что вы потеряли самообладание перед лицом вооружённого безумца. А если кто-то попробует – пусть сначала займёт ваше место. Мистер Тисдейл, без сомнения, был храбрым человеком, но таких, как он, и двух на тысячу не сыщется.

Она помедлила, затем отстранилась, беспомощно обхватывая себя руками, точно в попытке согреться. Тучи неслись над нашими головами с ошеломительной скоростью – серое, переменчивое месиво, и лишь изредка мелькало в разрывах стеклянно-голубое небо.

– Вот потому он и умер, – сказала наконец мисс Ишервуд. – Его забили насмерть. Уходя, Милорд велел нам прибраться, иначе, мол, натравит на нас «гусей»… И мы прибрались. Мы прикопали Тисдейла в овражке, кое-как землёй закидали, а сами разбежались, кто куда. Я забилась под крылышко к Ченгу… Зимовали мы в Марсовии, уже без труппы. Я уже хотела опустить руки, но Барби не сдавалась. «Сад Чудес» был последней попыткой – и она удалась. Так я думала.

С тихой Гарден-стрит мы вышли на Спэрроу-плейс, разом окунаясь в городскую суету – гул автомобильных двигателей, цокот копыт, обрывки голосов… Раздалась короткая визгливая трель – офицер Управления спокойствия на другом краю площади махал кому-то руками, требуя немедленно остановиться. Над моим особняком образовалась прогалина чистого неба, бледно-синий бездонный колодец.

– Мисс Ишервуд, – позвала я тихо. – Кажется, мы случайно вышли к моему дому. Надеюсь, вы не откажете мне в одолжении и заглянете на чашечку чая? Но прежде позвольте задать вам два вопроса.

Она скованно кивнула.

– Да, пожалуй, давайте. Сейчас-то чего терять.