Когара (СИ)

Но, наверно, только потому, что кровь настоящая. И все события происходят на самом деле.

Тетушка мертва. Все улики против Агаты, а немалую роль в решении её судьбы будет играть человек, о существовании которого Харрис совершенно забыла. Прекрасно, ничего не скажешь!

«Макото. Здесь, в Британии, в моем доме. Да ещё и в роли полицейского!» — смеётся себе под нос Агата, расчесывая наспех сырые волосы. Часы в тишине спальни отбивают слишком громкий ритм, и сердце необоснованно подстраивается под этот стук. Меж ребер вдруг становится тесно.

Расческа едва не выпадает из ладоней, и девушка, напоследок помассировав виски и приказав себе не думать о помощнике детектива — хотя бы сейчас, черт возьми!.. — выходит из спальни. Задерживаться нельзя; её уже ждут.

***

В кабинете тётушки так сильно пахнет её духами и любимыми ароматизированными свечами, что в первые секунды Агата теряет равновесие. Колени выгибаются в обратную сторону, и Харрис, охнув, хватается за косяк.

Чуть не осев на пол, Агата слышит, как ругается перепуганный Гудман — хотя, как казалось девушке, его и ядерной боеголовкой не напугаешь.

— Мисс Харрис!

С места подскакивает тот, кому в лицо она так и не рискует посмотреть, и это действует на неё подобно нашатырному спирту. Точно по повороту рубильника к Агате возвращаются силы; она отлипает от косяка, вытягивает руку в сторону, говоря, что помощь ей не нужна, и огибает поднявшуюся с дивана фигуру по окружности.

— Все хорошо? — интересуется Гилберт напуганным голосом. Девушка кивает и краем глаза замечает, что детектив держит руку на груди, точно хватается за сердце. Когда детектив указывает на кувшин с водой, оставленный кем-то из прислуги, Агата наливает в стакан попить.

— Да. Можем начать.

Блондинка присаживается в кресло и прижимает подбородок к ключицам. Тетушка бы по головке точно не погладила за такую осанку, но в тот миг Харрис совершенно нет дела до прямоты позвоночника и соответствия её манер статусу.

Хочется покончить со всем этим кошмаром. Только он, к сожалению Агаты, ещё даже толком не начался.

========== 2. ==========

Комментарий к 2.

❗ attention❗

Сэм рассказывал Агате, каким был раньше, в период своей жизни в Америке. Больше он говорил о своем отношении к девушкам, но я решила поразмышлять над его характером и получила такого Макото, которого описала в этой главе. Не исключаю, что он будет отличаться от вашего представления парня.

Приятного прочтения!

Допрос проходит так, как Агата и представляла. Гудман так крутит незнакомыми ей терминами, так моделирует всевозможные ситуации, прослеживая между ними причино-следственные связи, что у девушки рот открывается, и иногда ей кажется, что она просто в любой момент сдастся, признается в том, чего на самом деле не совершала. За допросом Харрис осушает три стакана воды, но не до конца понимает, что становится причиной такой жуткой жажды:

— Нервничаете, мисс Харрис? — допытывается в очередной раз Гудман. Его поведение и способность менять тон, настроение в зависимости от ситуации поражает, но вместе с тем и выводит Агату из себя; ей, что, уже и попить нельзя?

— С чего мне нервничать?

— Вдруг боитесь, что убийство тети будет раскрыто слишком быстро?

Дендриты искрят подобно оголенным проводам, погруженным в воду. Агата поднимает взгляд на Гилберта, смотрящего на нее с лицом полицейского, напавшего на след преступника. Наверно, если бы Харрис была помладше, если бы не продумала за время ожидания полиции все возможные ситуации, в которых её можно было бы обвинить, не разработала на каждую из них хоть какое-то алиби, то, скорее всего, кивнула бы.

Но какая-то её часть неумолима. Она невиновна, и этим всё сказано.

— Это был несчастный случай, Гилберт, потому что я не верю, что кто-то из присутствующих мог причинить моей тётушке вред, — Агата сама не замечает, как называет детектива по имени; он приоткрывает рот, думая ни то поправить юную Харрис, ни то задать ей новый вопрос, но она неумолимо продолжает:

— Она была готова помочь любому, кто того просил. Мир знал её суровой акулой бизнеса, но в стенах этого особняка, — русоволосая обводит пустым бокалом воздух кабинета мисс Сильвер-Харрис. — Аннет была радушной хозяйкой, наставницей и добрейшей мисс. И, повторюсь, я не верю, что кто-то из моих родных, из прислуги настолько прогнил изнутри, что решился на такой поступок.

Затихает, но только для того, чтобы потереть нос; не заплачет, даже не всхлипнет при них, ни за что!..

— Но, если вы всё-таки правы, то я буду только рада «быстрому» раскрытию дела.

— Почему же?

— Говорят, что если предупрежден — то вооружен, детектив.

Гудман задумчиво хмыкает в усы и какое-то время смотрит на Агату. Она чуть качает головой, но не принимает участия в неозвученном противостоянии и отводит взгляд в сторону.

Натыкается взором на Сэма, и её снова будто током прошивает. Он смотрит на девушку мягко, открыто — сразу понятно, кто из этих двоих играет роль хорошего полицейского, — но в то же время как-то… изучающе. Как на экспонат в Лувре.