Когда ад замерзнет

— С малышом? — Рита читает подпись под фотографией. — Это гувернантка или нянька, имя неизвестно. Видимо, привели ее ради того, чтоб она за детьми присматривала, фотографировали тогда долго, дети могли шалить, в туалет захотеть, нужна нянька. Видишь, она даже одеждой выделяется — сразу видно, что неровня. Вообще это странно, портрет парадный, вряд ли бы они чужого человека на семейное фото поместили. Нет, это, скорее всего, приживалка — были такие в богатых домах, бесприданницы из дальних разорившихся родственников, их положение было немногим лучше положения служанок, а иной раз и хуже, служанкам хоть жалованье платили, а у этих бедолаг и того не было. Зато хозяин и его подросшие сыновья проделывали с такими фактически рабынями, что хотели. Видимо, конкретно эта девушка при младших детях состояла — чтоб даром хлеб не ела. Дикие нравы, скажи?

— Ага.

Я сую Рите в руки фотографию с сестрой милосердия, и она восхищенно вздыхает.

— Это та же самая девица!

— Ну, да. — Я показываю ей фотографию девочки с бантом. — Те же брови, те же глаза.

— Да. — Рита качает головой. — Видимо, родственница эта отлично вписалась в новую жизнь, и Полина была ее внучкой, наверное. Фактически на момент тогдашних событий этот дом принадлежал Полине. Представь, раз у нее были эти фотографии, она могла понимать, что юридически это ее дом, даром что тут куча каких-то людей, но именно она — наследница.

— Да ладно, вон их сколько на фото, наследников. — Куча детей, могу себе представить, как они грызлись. — Любой из них мог выжить и…

— Никто не выжил. — Рита вздохнула. — Купчишка, конечно, сразу сообразил, что новая власть его не пощадит, так что он быстро смотал удочки, бросив дом на растерзание восставшей черни. В январе восемнадцатого года, сразу после Рождества, в порту Одессы Савелий Карелин сел со всем семейством на корабль, направляющийся во Францию, но корабль затонул в проливе Босфор — что-то взорвалось в трюме, и никто не выжил.

Нет, даже если убитая Полина Щеглова юридически была какой-то дальней родней владельца особняка, даже если она — чисто юридически, по теперешнему закону — имела право заявить себя как наследница, я все равно не вижу, за что ее было тогда убивать. Тем более что она вряд ли собиралась заявить о своих правах хоть на дом, хоть на сына, ей это, скорее всего, и в голову не приходило.

— Откуда ты все это знаешь?

— Я захожу на сайт местного краеведческого музея, там полно интересных историй. — Рита хлопнула меня по плечу. — Идем, поешь, худышка.

Вампиры толстыми не бывают, насколько я знаю.

— Там на кухне Степа втолковывает в Мишкину голову арифметические действия. В этом плане мальчишка очень запущен, Роза с ним, похоже, математикой совсем не занималась.

Лилька спит, прижав к себе утенка. Визит толстухи сильно ее напугал, и я попрошу Игоря Васильевича поговорить со своей знакомой, чтобы она никогда больше не появлялась в нашем доме, даже с самыми благими намерениями.

В дверь постучали, и упомянутый персонаж вошел в квартиру, молча снял обувь и проследовал на кухню. Видимо, тоже боится разбудить спящую принцессу.

— Куда вы снова сунулись?

Игорь Васильевич грозно хмурится, но Рита его нисколько не боится.

— Садись и поешь. — Она толкает его в сторону ванной. — Руки вымой.

И он, недовольно сопя, подчинился.

Степан, наконец, сжалился над Мишкой.

— Предлагаю тебе лечь отдохнуть. — Степан протягивает Мишке свой планшет. — Там игры есть, только тихо, Лилечку не разбуди.

— Я спать хочу. — Мишка вздыхает. — Линда, я домой пойду.

— На мою кровать шагом марш, какое там — домой.

Он мелкий еще, а события последних дней не пошли ему на пользу.

— Мама звонила. Говорит, доктора сказали ей, что Саня поправится.

— А я тебе что говорила? — Я укрываю его пледом. — Спи, тебе надо отдыхать.

Он кивнул и закрыл глаза. Видимо, так его организм борется со стрессом.

— Ну, и что нам это дает?

На кухне Рита уже рассказала мужу о наших открытиях.

— Ну, как же, Игорь. — Рита от возмущения даже привстала. — Ведь если отсек принадлежал Марии Дмитриевне, а прежде — Митрофановне, то…

— Ну, ладно, допустим, у нее оставался ключ. — Игорь отхлебнул компота и вздохнул — видимо, мы его достали. — Ну, даже допустим, что это она тогда убила Полину Щеглову… неважно даже, за что, мотив какой-то у нее был.

Я знаю, какой мотив, и мне придется отдать документы, найденные в ящике, — но тогда нужно признаться, где я их взяла и что у меня есть ключи от флигеля, а я это скрыла от полиции. Нет, пока не скажу, подумаю немного, как объяснить.