Когда боги смеются

- Да, формулы... А давай позвоним Разумовскому и честно во всем признаемся, а? Ну он же живой человек, он же должен понимать, что такое щенок в доме. Это все равно что маленький ребенок, он может стащить и испортить все что угодно. любой документ. Даже деньги. А, Леш?

Алексей безнадежно махнул рукой и присел на краешек дивана.

- Мне нравится это "мы". Мы позвоним, мы признаемся. Звонить и признаваться придется мне. А щенка, который отравляет нам жизнь, принесла в дом ты. - Он посмотрел на часы. - Звонить уже поздно, двенадцатый час, это неприлично. Значит, придется звонить завтра с утра. Объяснять ему всю эту бредовую ситуацию, просить подослать еще один экземпляр рукописи, а встречу переносить на другое время. Проблемы и для него, и для меня. Только эта лохматая дрянь живет без проблем.

Настя опустилась на пол рядом с мужем, обняла его колени.

- Леш, ну прости меня. Я кругом виновата. Только не злись на Парня, ладно? Он ни в чем не виноват, он же маленький совсем. И у него тоже проблемы. Он хозяина потерял. Он, наверное, очень по нему скучает, и по-своему страдает, и не понимает, почему он должен жить у чужих людей, которым он в тягость. Попробуй ему посочувствовать.

Алексей внезапно улыбнулся, наклонился к Насте и поцеловал ее в нос.

- Ладно. Действительно, не катастрофа. Не выгонять же Парня из дому, придется терпеть. Ты голодна?

- Как волк.

- А чего молчишь, есть не просишь?

- Так ты с учеником на кухне занимался.

- Ученик уже ушел.

- А потом ты ругался.

- Я уже не ругаюсь. Пойдем, я тебя накормлю, потом чистить зубы и в постель.

Через полчаса, выходя из ванной, Настя заглянула на кухню. Чистяков сидел на диванчике, прижимая к себе щенка, почесывал его между ушей и что-то нашептывал. От этого зрелища у нее слезы навернулись на глаза. Плотно сжав губы и стараясь не всхлипнуть, Настя на цыпочках прокралась в комнату и нырнула в постель.

* * *

Женя закончила мыть посуду после завтрака и вопроси тельно посмотрела на отца, который так и не поднялся из-за стола, хотя давно уже поел.

- Папа, я хотела сегодня пойти в кино на "Титаник". Можно?

- Нельзя, - коротко ответил отец.

- Но почему? Давай пойдем вместе, - предложила Женя. - Говорят, это очень хороший фильм, красивый. Он получил несколько Оскаров.

- Ты что, забыла? - сердито спросил он. - Сегодня к нам придет человек из милиции и расскажет всю правду про твоего странного знакомого, который пишет тебе не менее странные письма.

- Ну и пусть приходит. Он же к тебе придет, а не ко мне. Жене было совершенно неинтересно, что скажет отцу человек из милиции, Сергей Кузьмич. Она не чувствовала за собой никакой вины, она действительно не знает этого юношу, который пишет ей письма. Так что никакие разоблачения ей не угрожают.

- Евгения, Сергей Кузьмич специально просил, чтобы ты была дома.

- Зачем?

Неприятное предчувствие шевельнулось в ней, хотя она искренне недоумевала, зачем понадобилась этому милиционеру. Нет, ничего плохого она не сделала, единственное, в чем можно ее упрекнуть, так это в том, что, оставаясь без отцовского надзора, она нарушала его приказания, касающиеся внешнего вида. Распускала волосы, делала яркий макияж, снимала носочки и строгие пиджаки. Но весь этот балаган с переодеваниями интересен только ее тюремщику-папочке, ни один здравомыслящий человек этому значения придавать не станет. Да и как Сергей Кузьмич может об этом узнать? Никак. Так зачем ему нужно, чтобы она, Женя, была дома, когда он придет?

- Вот когда он придет, тогда и узнаешь, зачем, - ответил отец. - Тебе есть чем заняться. Возьми учебник и подготовься к завтрашним занятиям по немецкому.

- Я уже вчера подготовилась, и все упражнения написала, и текст выучила.

- Напиши еще раз. Повторение никогда не повредит, материал лучше усваивается. Ты должна стремиться не к тому, чтобы просто выполнить задание, а к тому, чтобы получить настоящие знания и навыки. Неужели я должен без конца повторять это?

Женя ушла в свою комнату, схватила учебник и с силой швырнула его на диван. "Я больше не могу! - в отчаянии подумала она. - Сколько же это будет продолжаться? Если бы кто-нибудь захотел на мне жениться, я бы вышла замуж за первого встречного, только бы меня увели из этого дома, только бы больше не жить с ним. Хотя он и не позволит мне выйти замуж за первого встречного. Я ведь даже познакомиться ни с кем не могу, он надзирает за каждым моим шагом. Господи, где взять силы, чтобы это вытерпеть?"