Когда боги смеются

Миссис Хартер вызвала звонком свою горничную. Элизбет была высокая худая женщина лет шестидесяти, за весьма неказистой внешностью которой скрывалась прекрасная, чистая душа. Элизбет была безмерно предана своей хозяйке.

- Элизбет, - сказала миссис Хартер, когда ее верный вассал появился в комнате, - ты помнишь, о чем я тебе говорила? Левый верхний ящик в моем секретере. Он заперт - длинный ключ с белым ярлыком. Там все приготовлено.

- Приготовлено для чего, мадам?

- Для моих похорон, - раздраженно сказала миссис Хартер. - Элизбет, ты ведь прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Ты сама помогала мне складывать туда все эти вещи.

Элизбет изменилась в лице.

- О, мадам, - запричитала она, - не думайте об этом. Вам ведь гораздо лучше.

- Всем нам придется покинуть этот мир рано или поздно, - рассудительно заметила миссис Хартер. - Я и так зажилась. Если тебе так нравится реветь, иди куда-нибудь и там реви.

Все еще всхлипывая, Элизбет удалилась. Миссис Хартер с любовью посмотрела ей вслед.

- Вот старая дура! Но она привязана ко мне, очень привязана, - проговорила она. - А сколько я ей завещала: сто фунтов или только пятьдесят? Следовало бы сто.

Этот вопрос мучил старую леди, и на следующий день она села и написала своему адвокату - просила прислать ее завещание, ибо хотела еще разок проглядеть его. Это было в тот самый день, когда Чарлз за обедом рассказал историю, которая потрясла миссис Хартер.

- Между прочим, тетя Мэри, - сказал он, - кто этот забавный старикан наверху, в комнате для гостей? Я имею в виду картину над камином. Старый франт с бородой и бакенбардами?

Миссис Хартер строго посмотрела на него.

- Это твой дядя Патрик в молодости.

- О, ради Бога, простите, тетя Мэри. Я вовсе не хотел вас обидеть.

Кивком головы миссис Хартер дала понять, что он прощен.

Чарлз, чуть помявшись, продолжал:

- Мне просто было интересно. Видите ли... Он замолчал в нерешительности, и миссис Хартер резко проговорила:

- Ну? Так что же ты хотел сказать?

- Ничего, - поспешно ответил Чарлз, - ничего существенного.

Миссис Хартер больше не стала допытываться, но позднее, когда слуги ушли, она вернулась к этому разговору.

- Я хочу знать, почему тебя так заинтересовал портрет твоего дяди.

Чарлз смутился.

- Хорошо, тетя Мэри, я вам все расскажу. Но это совершеннейший абсурд, предупреждаю.., просто мои глупые фантазии.

- Чарлз, - властно произнесла миссис Хартер, - я настаиваю.

- Ну ладно, если вы так хотите. Мне показалось, что я видел его - мужчину с портрета. Он выглядывал из крайнего окна. Это случилось, когда я возвращался домой прошлым вечером. Полагаю, это был какой-то световой эффект. Я все гадал, кто бы это мог быть... Лицо его было таким.., ранневикторианским <Характерным/>раннего периода царствования королевы Виктории (царствовала 1837 - 1901), строгое, чопорное.>, если вы понимаете, что я имею в виду. Я спросил Элизбет, не приехал ли кто, но она сказала, что в доме - никаких гостей и никого из посторонних. А позже вечером я случайно забрел в комнату для гостей на втором этаже, и там был портрет над камином. Смотрю - тот самый незнакомец. Я полагаю, что есть вполне простое объяснение этому факту. Игра подсознания. Должно быть, я как-то уже видел эту картину, но мельком, не акцентируя внимания, вот мне через какое-то время и пригрезилось в окне лицо дяди.

- Это было крайнее окно? - резко спросила миссис Хартер.

- Да. А что?

- Нет-нет, ничего, - сказала миссис Хартер.

Тем не менее она была напугана. Крайнее окно было в гардеробной ее мужа.

В тот же вечер Чарлз снова ушел в гости, а миссис Хартер с лихорадочным нетерпением включила радио. Если и в третий раз раздастся таинственный голос, значит, так оно и есть: она действительно общается с потусторонним миром.

Сердце ее бешено колотилось... Она даже не удивилась, когда послышался знакомый щелчок, затем повисла долгая пауза, и слабый далекий голос снова заговорил с ирландским акцентом:

- Мэри.., теперь ты готова., в пятницу я приду за тобой... В пятницу в половине десятого... Не бойся, ты не почувствуешь боли... Будь готова...

И, как бы прервав последние слова, резким диссонансом зазвучала бравурная музыка.

Несколько минут миссис Хартер сидела неподвижно, лицо ее побледнело, губы дрожали.

Наконец она заставила себя встать и дойти до письменного стола. Трясущейся рукой она написала:

"Сегодня, в девять пятнадцать, я отчетливо слышала голос моего умершего мужа. Он сообщил мне, что придет за мной в пятницу в девять тридцать вечера. Если я умру в этот день и в этот час, я бы хотела, чтобы об этом факте стало известно общественности. Ибо это - бесспорное доказательство возможности контактов с потусторонним миром.

Мэри Хартер".

Миссис Хартер прочла свое письмо, вложила его в конверт и надписала адрес. Потом она позвонила. Элизбет немедленно явилась на зов хозяйки. Миссис Хартер встала из-за стола и вручила ей письмо.