Когда боги закрывают глаза

В кабинете Гущина сидел Август Долгов. Коллеги рассматривали что-то на экране ноутбука Долгова с великим вниманием. Рядом на столе лежала початая плитка шоколада. Август Долгов по-прежнему не мог «думать» без сладкого. Но Катя отметила, что полковник Гущин шоколад тоже жует – задумчиво так и меланхолично, как старый верблюд, пережевывающий верблюжью колючку.

Катя сказала, что принесла диск с записями телепрограмм, где упоминался «Ховринский случай». В общем, как вы и просили меня, Федор Матвеевич, я занималась своими прямыми обязанностями сотрудницы пресс-службы. А вы что тут делаете без меня?

Естественно, такой вопрос она вслух не задала. Но Август Долгов, мгновенно сориентировавшись, это ведь был его ноутбук и его наработка, пояснил:

– Я проверил полетные документы, представленные фирмой в дирекцию аэродрома «Райки», когда они нанимали самолет.

– Вы установили личность того загадочного гражданина Петрова, который приезжал с документами?

– Нет, личность я не установил, а документы наполовину подлинные, наполовину липовые.

– Как это? – спросила Катя, заглядывая в ноутбук. Но там она увидела не снимок бланка или сертификата, а какую-то электронную абракадабру.

– Подлинное разрешение на полет и допуск, а вот выдано все это на основании запросов и документов липовой, несуществующей фирмы «Фион».

– То есть вы, Август, хотите сказать… – полковник Гущин отломил от плитки новый кусок и подвинул шоколад Кате: – Налетай, угощайся.

– Я хочу сказать, что напрашивается два вывода. Либо они там в этом несуществующем «Фионе» ловко всех обманули, даже службу контроля за полетами, либо… тот, кто выдавал документы, отлично знал, кому он их выдает. А бумажки так – для прикрытия, для отчетности аэродрома «Райки».

Катя села в кресло за длинный совещательный стол в кабинете полковника Гущина.

– Значит, и эта нить для нас оборвана? – спросила она.

– Не совсем. У меня тут одна хакерская штука, правда, это не совсем законно, – Август Долгов хмыкнул. – То есть совсем незаконно – взлом компьютерной банковской системы.

– Я в этих тонкостях ничего не понимаю, – буркнул Гущин. – Вы же не сейф их в банке взломали и влезли туда, а эти финтифлюшки компьютерные… что вы узнали, тут какой-то код, цифры сплошные, буквы.

– При проверке мы попытались отследить все этапы прохождения проплаты услуг аэродрома и аренды. С какого счета деньги поступили на счет летной ассоциации. Что интересно, использована многоступенчатая система проплаты счетов. Но изначальный счет заказчика вот он, – Август Долгов забарабанил по клавиатуре ноутбука, и на экране возникли цифры и буквы. – Мы и это пробили, проверили. И оказалось, что это один из счетов корпорации «Биотехника» – Biotech.

– Никогда о такой корпорации не слышал, – сказал Гущин. – Наша или совместная фирма?

– В Интернете есть лишь краткое описание, и сайт у них имелся, но сейчас он заблокирован, – сказал Долгов. – Там никогда не было смешанного капитала. Судя по имеющейся у нас информации, корпорация начала испытывать сильные финансовые затруднения примерно год назад, мировой кризис – что вы хотите, не до инвестиций и не до глобальных инновационных разработок. На данный момент они полные банкроты, и корпорации фактически в юридическом смысле уже не существует.

– А чем они занимались? – спросила Катя.

– Из открытых проектов прошлого у них, пожалуй, самый известный и афишированный – это поставки научного оборудования для антарктической станции «Восток». Об этом в прессе писали несколько лет назад. Это их единственный открытый проект, все остальные закрытые – в этой области мы располагаем скудной информацией.

– Оборонные заказы, что ли? – прямо спросил Гущин.

– Скорее военные разработки будущего. Мне удалось узнать лишь об одной – они там в «Биотехнике» изобрели и запатентовали аудиовизуальный блок на основе термодатчиков.

– Сынок, то есть я хотел сказать… коллега, попроще говорите, – Гущин жевал шоколад.

Возможно, сладкое и ему неожиданно стало помогать, – подумала Катя. – Но он же раньше всегда курил, сигаретами дымил. Бросил, что ли, перешел на шоколадки? Интересно, чего он там себе сейчас кумекает?

– Аудиовизуальный блок превращает любой живой объект любых размеров, даже небольших, в живую станцию передачи информации на расстоянии. Вживляются платы слежения и камеры. В «Биотехнике», по слухам, так экспериментировали с птицами, дельфинами, собаками. Все для воздушной, наземной и водной разведки. И заметьте, такого разведчика, нашпигованного электроникой, не засечет ни один радар, ни один часовой – подумаешь, птица летит или собака бежит мимо военного объекта.

– Шпионская дрянь, – сказала Катя. – Общество защиты животных по судам бы их затаскало.

– Кого из этих господ у нас может затаскать по судам общество защиты животных? – хмыкнул Гущин.