Когда факс приходит не вовремя

Мент утирает пот. Сучка бесится. Гнида продолжает плакать. Я выжимаю слезу из "Бесов". Топчемся в наблюдательскую и там после долгих манипуляций с кнопками выясняется, что камера, цитирую: "Ни хрена не засняла, мать её за ногу". Мамой камеры была японская фирма. Что бы эти японцы сделали на подобную рекламацию, харакири или катаной по сусалам? Абсолютно не важно. В общем, улик нет. Или нету улик.

А вот профессора Мендосова я прошляпил. О чем не преминул доложить голубой каске.

– Придется брать такси.

Мент не чувствовал себя виноватым в моих мытарствах и лишь ухмыльнулся, когда я садился в катафалк с шашечками – цены от аэропорта до города даже с рекламными скидками "пол счетчика" безбожные. Но когда мы отъехали, я чисто конкретно объяснил, с применением идиоматических выражений и фени, кого и куда я буду иметь, если меня не довезут докуда мне надобно и всего за… а вот тут уже заматерился таксист. Он оказался крайним. Сам виноват – не фиг зубами щёлкать и встревать в не те моменты не туда. А вот сучка, судя по всему, будет будировать вопрос о снижении звездности на погонах голубой каски и выбивать скипидар для прочистки видеокамер. Попутного беса в помощь!

Чего я добился? Да просто провел время. Не убил, а провел – почувствуйте разницу.

Приклеился к сидению вагона метро. Открываю глаза, закрываю глаза. Свет и темнота. То круги и пятнышки, то лампочки и люди. Рядом девушка присела. Скользкий белый локон вскользь скользит по незагорелой шее (экзамены она что ли сдает, почему игнорирует пляж?). Белое на розовом. Простые краски, простые вещи. Практически реальная, воплощенная в жизнь идеальность. Монада философов обрела плоть для практиков. Ведь живую девчушку, которая тебе понравилась можно трахнуть (может, конечно, и не получиться), а вот монаду трахнуть нельзя. Просыпаюсь. Выгибаю перископ (он у меня гибкий, все же я не подводная лодка). Хотя знаю – миллион против одного, что разочаруюсь тем, что увижу. И точно. За локоном нет ничего. То есть не совсем ничего нет. Есть личико, вполне симпатичное, чтобы увлечь и зажечь, влюбить и женить. В общем, определить чью-то жизнь. Но только для меня за локоном нет ничего ин-те-рес-но-го. Мордашка перечеркивает локон, шейку и идеальность их гармонии. Закрываю глаза. Но в темноте не скрыться – все круги да пятна, у меня не идеальное зрение, примерно минус ноль пять на обоих глазах. Пытаюсь смотреть сквозь ресницы на карту метро, похожую на цветок, и найти на ней точку, где вагончик непрерывно стремится вперед, из А в Б а в нем сидят девушка с локоном и злодей уже практически лишившейся всего своего злодейства. И ресницы и карту видно плохо. Они мешают друг другу. Карте бы отряхнуть пыль и впрыгнуть в глаза, но ресницы блюдут – мимо них хрен проскочишь. Впрочем, какая разница где я сейчас, если я не могу смирится с временем, в котором нахожусь. Оно не моё, мне в нем нечего делать. Оно приматирует и диктует пространству. Я могу поменять окружающее и потратить на это время, есть способы, например очень простой: сесть в метро и крутиться по линиям. Когда тебе никуда не надо, это бессмысленный бег приведет тебя к цели стопроцентно – найдешь глупость и будешь улыбаться. Достиг. Наверное, есть какой-то миг, когда можно выпрыгнуть из этого маршрута в никуда, только я не замечаю его. Не вижу знаков. Вот сообщают о переходе на другую линию, табло с буквицами и значками сообщает: вот там-то есть такие-то магазины, а здесь можно справить нужду. Но для моей нужды момента нет. Не вовремя она себя проявляет. Нужда неудачница. Комплексует, мучается.

Мудрые люди говорят, что в любой истории есть момент, когда можно сказать "нет" (или "да") или промолчать, что может быть расценено как согласие (или нерешительность). Гм… этим мудрецам надо бы поконкретнее формулировать, или я неточно запомнил…

Офис, но это уже не место работы. И похоже, больше не место для секса.

– Я ухожу, – а кто бы, Машутка, сомневался, ты должна была это сделать.

– Правильно. А куда, если не секрет? – это вопрос простой вежливости, а не искреннего интереса.

– Помнишь, – она обратилась ко мне на "ты" – это знак, – я вырезала разное из журналов, подрисовывала. А ты еще над этим глумился? – в ее глазах искорки победительницы, я улыбаюсь и подбадриваю ее к дальнейшему рассказу. – Ну так вот… – пауза необходимая, – меня признали самым модным модельером города!

– Да ну?

– На время, конечно. Но не может же модельер работать секретаршей.

– Никогда такого не было и быть не может! Увольняю тебя с выходным пособием.

Она захватила мою голову в тиски своих ладошек и седлала контрольный поцелуй в лоб. Помаду сейчас делать умеют – я потом посмотрел: совершенно ничего не отпечаталось, никаких следов разврата. Дальше она провела ладошками по своему платью, разглаживая невидимые мне складки и обрисовывая ужасно знакомые мне выпуклости.

– Вот такой вот модельер.

Я выдохнул воздух. Получилось похожим на уф-ф-ф.

– Ах да, тебе еще Лера звонила. Оставила номер.