Когда герои восстают (ЛП)

Это был винтажный Валентино, роскошный и простой шелк, скроенный точно по моим пропорциям, так что прямая юбка облегала мою талию и бедра, а лиф обнимал минимальные изгибы. Рукава были длинными, но материал обрезал мои плечи и верхнюю часть груди.

Это было элегантное совершенство, и я без всякого подтверждения знала, что Данте купил его для меня.

В волосах у меня был пепел от горящей машины, а на обуви потертости от путешествий. В маленьком помещении не было зеркала, поэтому я не могла проверить свой макияж, и с собой была только маленькая кисточка, сложенная в сумочке, а также крошечный флакон духов Шанель №5 и заканчивающийся тюбик красной помады.

Я находилась в городе, который когда-то осуждала за воспоминания, которые он хранил, в крошечной часовне без друзей, семьи или светских фотографов, чтобы запечатлеть этот момент для шестой страницы.

Мы с Данте были вместе всего один месяц.

Месяц погонь и похищений.

Секса и исследований.

Романтики и напряжения.

Один месяц, который показался мне целой жизнью.

Жизнью, которую я никогда не хотела заканчивать.

Поэтому мне было все равно.

Не было причин, по которым я не должна выходить замуж за Эдварда Данте Сальваторе.

За человека, который научил меня любить и жить заново.

Человека, который вернул меня к самой себе.

Я полюбила его еще до того, как научилась определять это чувство, и, возможно, именно поэтому это произошло, потому что все было сделано прежде, чем я успела подумать о том, чтобы остановить это.

Любовь к нему зажгла искру, которую я годами складывала в своей одинокой душе, ожидая, что кто-то придет и зажжет ее. Это началось в моем сердце и распространилось, как лесной пожар, по венам, растопив замерзшую тундру, которую я слишком долго создавала из себя. Теперь оно бушевало во мне, вечное и неугасимое.

Все, что пыталось встать, между нами, только разжигало пламя.

И я до мозга костей знала, что это никогда не изменится.

Что происходит, когда два злодея влюбляются друг в друга?

Существует ли счастливый конец для таких людей, как мы?

Я не была уверена, и, что характерно, мне было все равно.

Единственное, что я знала наверняка, это то, что Данте заставлял меня чувствовать себя такой живой, что я горела, и я хотела провести каждый хаотичный, прекрасный день оставшейся жизни, тлея рядом с ним.

Я разгладила руками прохладный шелк, вдохнула полной грудью и открыла дверь.

За дверью стояла моя сестра, держа в руках букет чистых красных роз.

Я моргнула.

Козима переоделась в простое платье с маковыми узорами, но на ее лице все еще была озабоченность, а на руке тонкий порез. Несмотря на то, что она сказала мне, что цела и невредима, меня охватило облегчение.

Она окинула меня взглядом от основания легкого шелкового шлейфа до моей макушки, на ее лице расцвела улыбка, такая прекрасная, что у меня перехватило дыхание.

— Ты идеальна, — мягко заявила она, протягивая мне букет. — Это от жениха.

Жених.

Я вздрогнула.

— Это слишком нереально, — честно призналась я ей. — Я ощущаю себя как во сне.

— Хорошо. Пришло время, чтобы некоторые из них стали явью для тебя.

— Я не собираюсь плакать, — твердо предупредила я ее, хотя мое горло было сжато, а нос чесался от надвигающихся слез. — В последнее время я делаю это слишком часто.

Она рассмеялась, потянувшись вперед, чтобы взять мою щеку в свою тонкую руку.

— Плач это телесный способ выразить эмоции, которые слишком велики для слов. Это не делает тебя слабой, Лена, и я рада слышать, что ты снова чувствуешь.

— Я знаю, что это не делает меня слабой. Впервые в жизни я ощущаю себя непобедимой, и это при том, что вокруг нас враги, которые активно пытаются нас уничтожить.

— Враги Данте, — добавила она с любопытным блеском в глазах.

Я пожала плечами.

— Значит, они и мои собственные.

Она снова усмехнулась и бросилась вперед, как шальная волна, крепко обнимая меня.

— Ti amo. Sono orgogliosa di essere tua sorella.

Я люблю тебя. И горжусь тем, что я твоя сестра.

Мое пылающее сердце трещало и искрилось.

— Anch’io, — сказала я, крепко обнимая ее.

И я тоже.

— Надеюсь, ты знаешь, что он любит тебя больше, чем я видела, чтобы любой мужчина, кроме Александра, любил другую женщину, — сказала она, явно пытаясь успокоить мою неуверенность в том, что он когда-то утверждал, что любит ее. — Мужчины Дэвенпорт любят только один раз и любят вечность.

— Я знаю. — я поцеловала ее гладкую щеку и отстранилась, чтобы она могла увидеть мою уверенность. — У меня нет никаких сомнений.

Она прижала палец к уголку глаза, собирая скапливающуюся слезинку, а затем облегченно рассмеялась, утирая ее.

— Ладно, хватит об этом. Он ждет тебя.

Легкая дрожь пробежала по моим плечам, сладкое предвкушение потекло по языку.

Козима протянула мне руку, и я поняла, что она поведет меня к Данте по проходу. Это было вполне уместно, ведь она пожертвовала собой и поддерживала меня на протяжении стольких лет. Мимолетно я пожалела, что мамы нет рядом, но потом решила, что она лучше других поймет импульсивность капо.