Когда говорят мертвецы. 12 удивительных историй судмедэксперта

«Многочисленные массивные, местами глубокие, активные и пассивные защитные травмы, глубокие на предплечьях и кистях рук с ампутацией трех пальцев (указательный и безымянный пальцы на правой руке, большой — на левой) и полным перерезанием левой пульсовой артерии. В правой локтевой кости застрял обломок кончика ножа. Порез на втором пальце левой ноги».

Также фиксируем глубокий разрез в брюшной стенке длиной в семь сантиметров. Петли тонкого кишечника выпирают из брюшной полости, толстая кишка разорвана. Но самая массивная травма, от которой в итоге и скончалась Юлия, находится на шее:

«Полное поперечное рассечение передней и боковой части шеи между правым сосцевидным отростком и основанием левого уха с заостренными краями раны. Полное поперечное рассечение передних и боковых мышц шеи, обеих сонных артерий чуть выше разветвления, всех венозных сосудов передней части шеи, щитовидной железы, трахеи и пищевода. Двойное поперечное мощное рассечение скелета гортани, двойные поперечные насечки на передней поверхности четвертого шейного позвонка с двумя отломками лезвия ножа».

Эту молодую женщину почти что обезглавили. И не одним движением, а в несколько приемов. Острые края раны и разрыв мышц и кровеносных сосудов, идущие под разными углами, явно свидетельствуют об этом. Обезумев, преступник, должно быть, пытался отрезать жертве голову. О том, что Юлия была жива в этот момент, можно судить не только по пятнам крови, похожим на брызги, которые видно на фотографиях с места преступления. У мертвого человека кровь из раны не идет, потому что для этого требуется сердцебиение и кровообращение. Чрезмерно раздутые («как воздушный шар») легкие девушки также полны крови — она обнаруживается не только в дыхательных путях, но и в самой легочной ткани. Должно быть, умирая, Юлия вдыхала ее непосредственно из смертельной раны на шее.

Кто это сделал?

Как вообще можно сделать такое с другим человеком? И зачем?

Через неделю я стою у кровати преступника. На первый взгляд, совершенно нормальный молодой человек, среднего роста, с короткими рыжими волосами — кажется, цвет и длина волос совпадают по цвету и длине с тем единственным волосом, который мы обнаружили во время вскрытия под ногтем ампутированной дистальной фаланги Юлии. Лукас Р., так зовут парня, без сознания, он находится на искусственной вентиляции легких, в его теле — металлические пластины и винты, лицо опухшее. Я удивлен, что он смог выжить после падения с третьего этажа в маленький заасфальтированный дворик, наводненный велосипедами и мусорными баками. Врачи ввели его в искусственную кому после экстренной операции, в ходе которой были устранены многочисленные переломы костей, но, прежде всего, остановлено внутреннее кровотечение. Вероятно, выздоровеет он не скоро, и поговорить с ним будет возможно только через несколько месяцев.

Достаточно времени, чтобы специалисты по расследованию убийств пролили свет на этот чудовищный и странный поступок. Моя задача в отделении интенсивной терапии носит чисто описательный характер: я не могу оценить психическое состояние этого молодого человека (это сделает позже психиатр), а только фиксирую и проверяю, все ли его травмы вызваны падением из окна или какие-то из них он получил во время нападения на Юлию. Возможно, это она напала на него или ранила его в агонии.

И действительно, я обнаруживаю на его руках несколько небольших, покрытых струпьями, ран: «Поверхностные порезы, которые, судя по степени заживления, могут быть легко связаны с рассматриваемым преступлением, например, при активном нанесении ударов рука могла соскользнуть на лезвие ножа», — диктую я. Преступник, очевидно, наносил удары с такой силой — словно он был не в себе, — что несколько раз сам порезался. С другой стороны, у Лукаса Р. отсутствуют типичные защитные травмы, т. е. Юлия Ц. не нападала на него с оружием.