Когда исчезли все люди

Другой доберман оскалил зубы и яростно зарычал, а потом кинулся со всех лап к троим беглецам.

– Направо! – взревел Макс. – Бегом! Живо! Живо!

Трое друзей засверкали пятками по дороге, человечий мусор разлетался в стороны из-под их лап, резкое дыхание вырывалось из глоток. Они, конечно, испугались, но Макс чувствовал себя куда счастливее, чем за все эти дни. Он бежал и был свободен.

– Куда мы? – тяжело дыша, спросила Гизмо, когда они галопом проносились через перекрёсток.

Макс пролез под упавшим фонарным столбом, перепрыгнул брошенный велосипед. Крепыш и Гизмо обогнули преграду стороной.

За спиной у них звучало уже вдвое больше голосов. Потом их стало ещё вдвое больше. Макс обернулся и тут же пожалел. К доберману присоединилось ещё шесть натасканных псов Председателя.

А впереди всех нёсся сам вожак Корпорации; в глазах его застыла холодная ярость.

– Направо! – крикнул Макс. – Бежим направо!

На следующем перекрёстке трое друзей замедлили бег и резко повернули. Всё окружающее смешалось – дорожки, мощённые коричневатым камнем, огибали когда-то ухоженные деревья, причудливо чернели погасшие светофоры, молчаливо стояли кирпичные дома с арочными окнами, за которыми виднелись пыльные книжные полки, картины и старая мебель. Макс смотрел только вперёд и заставлял себя мчаться быстро, как никогда прежде.

Вой и лай настигающей беглецов армии Председателя эхом разносились по улицам. На бегу Макс заметил, что они не одни. Из-под кипы газетных листов выскочила крыса и скрылась в водосточном люке; запаршивевшая собака приткнулась за почтовой будкой на углу; из окна второго этажа за погоней наблюдали три кошки. Но в остальном город казался пустым – только Макс и его друзья да ещё их преследователи – потерявшие рассудок от злости бойцы Председателя.

Макс свернул за угол, потом ещё раз, пытаясь запутать следы, и вдруг резко встал. Путь на следующую улицу преграждал высокий деревянный забор.

– О нет! – заскулил Крепыш. – Ох, приятель, это совсем не здорово! А ведь мы так далеко убежали!

– Но-но! – прикрикнула Гизмо. – Крепыш, не сдавайся! Теперь не время уступать.

Макс с высунутым языком и тяжело вздымающейся грудью развернулся, чтобы бежать в обратную сторону, но Председатель был уже там, и его помощники не отставали. Низкое восходящее солнце освещало преследователей сзади, и по улице в сторону беглецов протянулись длинные тени загонщиков.

Председатель мотнул головой – его бойцы, как один, замерли на месте, уселись и стали ждать. Довольный их послушанием, доберман щёлкнул челюстями и, посмеиваясь, двинулся к лабрадору.

– Макс, Макс, Макс, – приговаривал он, качая головой. – Должен признать, я впечатлён. Маленький золотистый лабрадор обставляет своих противников на каждом шагу. Будь у меня руки, я бы тебе поаплодировал.

– Благодарю, – прорычал Макс, отступая назад и прикрывая собой друзей. – Я исполнял свой долг.

Всё так же неспешно приближаясь, Председатель склонил голову набок.

– Жаль, что мне придётся тебя сломить, – сказал он. – Но ты радуйся, что на большее я не претендую. Твои маленькие друзья… – Доберман обнажил зубы. – Думаю, за побег моих пленников мы накажем их. Наверное, мы перебьём им лапы и оставим в пустой холодной комнате без пищи и воды… – Злобно глядя на Макса, он добавил: – Звучит знакомо?

Сердце тяжело бухало в груди лабрадора одновременно от злости и страха. Он бросал взгляды во все стороны, ища путь к спасению. Но путь был только один: мимо добермана и его армии. А с ними ему в одиночку не совладать.

Они только вырвались на свободу – и уже снова теряют её.

Макс открыл пасть, намереваясь что-нибудь сказать, найти слова, чтобы раздразнить слюнявого добермана. Но вдруг раздался голос Гизмо.

– Трезор! – скомандовала терьерша. – Стоять!

Председатель моргнул, глаза его стали пустыми. Он тут же остановился.

– Трезор! – крикнула Гизмо – Сидеть!

Председатель послушно опустил зад на землю. За спиной у него смущённо переглядывались служилые псы.

– Как… – Макс тряхнул головой и уставился на маленькую терьершу. – Как ты это сделала?

Виляя хвостом, Гизмо посмотрела Максу в глаза:

– Помнишь, чего боялся параноик-пудель Мизинчик в Анклаве? Если кто-нибудь узнает наши настоящие имена, то сможет командовать нами. – Она захихикала. – Кто помешан на порядке и дрессировке, вроде Трезора, сам вышколен лучше всех нас, вместе взятых.

Крепыш засмеялся:

– Ха! Похоже, этот Дэнди Коготь и впрямь не такой уж болван.

Виляя хвостом, Макс выпрямился и встал в полный рост. Трое друзей двинулись к Председателю. В этот момент глаза добермана снова загорелись живым огнём; он встряхнулся, как будто пытался подсушить намокшую шкуру.

– Что? – выпалил он, прищурившись. – Что вы со мной сделали?

– Ой, да ничего, громила, – сказал Крепыш. – А как насчёт вот этого… Трезор! Умри!

Председатель снова моргнул, глаза его остекленели. Он закатил их, вывесил из пасти язык и картинно рухнул на землю.

– Босс? – позвал начальника один из бойцов. – Ты там как?